Пахнут доски

ПРЕДЧУВСТВИЕ

Случайность измеряется в страницах:
Пустая дверь, обитая часами,
И слышно, как в висках стучится осень.

Там осень известью падет на кафель
И снежной кистью отшлифует камни;
Там снег лежит нетронутой улыбкой.

Улыбки истекают, как песок;
В песчаных куполах разбилось время,
И звездный циферблат струится оземь.

Войди как в точку – в скважину дождя,
И с пальцев обескровленного лета
Сорвется жгут разжатого мгновенья.

1991




НИТИ БАРХАТА

Пронзая тусклый...

В когтях темного рока,
В плену случая,
На проходном дворе времени,
На сквозняке судьбы
Спадает с сознания поволока –
В точности срока Иное узри!

Всё, что тебя окружает – только мираж,
Ты с миражом говорить прекрати.
Мыслей по кругу, как бег часов,
Ход останови. И замри.
Воспоминания сотри
И развяжи все узлы бренной кармы.

Словно играешь в нарды,
Но без доски, без плоскости и основы.
Все слова, что были в веках сказаны,
Так не новы.
И в молчание уйди,
В созерцание...

Депрессия.Тьма.Чёрная дыра.
Теряешь всё и падаешь туда.
Не видишь цели и летишь на дно,
исчезли чувства, стало всё равно..
.
Потеря силы воли и ума,
теряются миры и города.
Здесь не поможет водка и вино -
добьёт тебя и превратит в ничто.

Разруха и вселенская тоска,
придавят, как смертельная доска.
Хоть, светит Солнце, а тебе темно,
уйдёшь, закроешь шторами окно.

Но, пусть поможет крепкая рука,
удержит, остановит слабака.
Внесёт покой и тёплое светло,
прими и не отталкивай...

В полдень -
За ближним холмом,
Кто - то кричал еще слезно,
Голос звенел бубенцом
Болью расколотым.
Поздно
Стало просить тишины
У Богородицы сонной,
Жившей в щербинах доски,
Тронутой тленом иконной...

В полдень -
Откроют сундук,
Смертные вынут рубахи
Кипенно - белые.
Рук
Стебли увядшие,
В страхе
Снова сплетут в узелок,
Словно в минуту венчанья
Не позабытого и
Мир записав в поминанье,
Станут себя утешать
Робкие,
Не улыбаясь,
Твердо теперь обещать
Всретиться в небе...

Когда меня настигнет смерти миг
В пути таком тернистом и тяжёлом,
Стихов моих стремительный родник
Журчащим ручейком проникнет в школу

И слившись с бурной знания рекой
Впитается в какой-нибудь учебник.
Могучей и стремительной волной
Как злой и невоспитанный волшебник

Захватит силой детские мозги
И установит в них такой порядок:
Зубрить его чтоб утром у доски
Жалеть, что я при жизни не был краток.

"вот лето потухло с последней звездой,
упавшею в ночь на сентябрь" —
две строчки в шестнадцать на лавке сырой
я сталью ножа накарябал.

мечтая о том, что, сорвавшейся вниз
не падать звезде чёрным камнем...
а листьям прощальный деревьев стриптиз
не портить своим загниваньем.

вдохнув с лёгкой грустью (напрасно мечтал)
пропитанный прелостью воздух,
я выдохну осень, где острый металл
сквозь сердце вгрызается в доску.

Яркой стрелой
Пурпурный войн
Помощник неустанный
Спас мир от бед.
Важный секрет
Скрывает древний замок:

Вблизи рождён.
Забыл дракон,
Но сердце ноет странно –
Тень, как во сне…
Где ж на земле
Таиться древний замок?

Вот, на доске
В сильной тоске
Надежды голос замер.
– «Голос!» – пал в транс –
«Схвачу ли шанс
Вернуться в древний замок?»

– «Следовать дао
Навсегда.
И услышать зов нирваны…
Едь! Верь в меня» –
Ответил я –
«Ждёт тебя наш древний замок».

Вот сидит матрос,
Бородой оброс.
С трубки дым под нос,
Свежий бриз норд-ост.

Он вина хлебнул,
Песню затянул,
Как в морях тонул,
Линь, да фал тянул.

А в глазах тоска.
Седина в висках.
На камнях мыска,
Моря ширь близка.

Тяжело пришлось, -
Жизнь, то вкривь, то вкось.
Все что и сбылось
Мимо пронеслось.

Пел старик с тоской,
Словно вновь сквозь строй.
Слезы той тоски
Словно вглубь с доски.

Чайки дерзкий крик,
И затих старик –
В свой последний миг...

Здравствуй, маленький мой котик!
Белый у тебя животик!
И большие твои глазки!
Непонятной ты окраски!

Весь цветной, в одних полосках
Тренируешься на досках!
Коготки свои чесать!
Чтоб хозяина наказать!

А потом ты промурлычешь…
Так еды себе накличешь…
Колбасу и творожок!
Кушай маленький дружок!

Ну, а позже будет сон!
И герой во сне том он!
Тараканы или мышки!
Убежали, как трусишки!

Вот такой герой, наш котик…
Моет лапки и животик…
Вновь следят за кем-то глазки…
Котик наш...

Я пройду, где тыщу раз ходилось,
Как и что об этом умолчу.
Улица вечерняя светилась,
Припадая тенями к плечу.
Не заезжий,
Свой до гроба, в доску,
Всем знаком и каждому родня.
От вокзала к дому,
К перекрестку
Выводила улица меня.
На скамейке дремлет бабка Поля,
Покосилось низкое крыльцо.
Кроме сострадания и боли
Ничего не выразит лицо.
Все мое – поклоны и приветы,
Злой навет – да обойдет меня.
Как и прежде на карьерах где-то,
Старые торфяники дымят.
Улица, родная, что же сталось...