Паденья

Способность потерял, ходить, канатов
накупил, пеньки и снастей изготовил
из волокна абака, «абдомен» подвязал,
чтоб удержать то тело, предотвратив
паденья и прогибы от отклонений, за-
данных, «корридой» и начал бой с са-
мим собой, и первый раунд проиграл
второй и третий, назначены пенальти,
в те ворота, надежды, чьи пошли искать
кого-то, в чём смысл бредовых рассуж-
дений, а смысл отсутствует, его уж боле
нет, зачем он нам, в рассвете лет…..

Когда тебя в себе я изживу,
А прошлое отдам хранить бумаге -
Душою лёгкой кану в синеву
Забыв любовь и боль, и передряги...


В клетке жалюзной рассвет истекает наигравшись с блёклым месяцем в жмурки. В полумраке сонный луч неприкаян - жмётся к стенам да косит на окурки... Ветер - двор устлал кокосовой стружкой, колокольня лижет нёбо у неба, а на крытой вечной скорбью церквушке - крест протягивает Господу требы.
Новый день измерит старым аршином вектор взлёта, амплитуду паденья, мне ж...

Скажу сейчас тебе--люблю.
Вдруг испугалась--не успею.
Стоим мы оба на краю,
И вот смелею...

Вдруг не успею, вдруг уйдёт,
И разменётся наше эхо,
Ты не услышишь больше смеха,
Я не увижу твой полёт...

И в тыщу фраз не уместить--
Паденья, взлёты--вех сомненья,
Из поколенья в поколенья
"Люблю" учиться говорить.

Как трудно выразить себя,
Как трудно выразить смятенье,
Когда не видишь зеркала--
Глаз отраженье.

Ранима боязнью душа,
Но Арлекин ей Духом шепчет--
Ты Королева, но...

Театр, а труппой, режиссер, всё управляет, как
трупом, марионетками, они идут, куда направит,
а крики восхищенья, не исключат, ни сна и ни
паденья, и к свету, и к мечте и к радости, движе-
нье, в сознании, потеянность и пустота, бесную-
щихся не пустить туда, и заклинанье, не уведёт,
от края, по нему, не опрокинемся и не пойдём ко
дну, ни Колизей и ни Аид, не правит, нет, и не
смердит, а царство под землёй, где цербер охра-
няет, над чем главенствует и заправляет, смири-
тельной...

Не отвергайте ничего,
Ни знания, ни наставленья,
Не думайте, что это путь
На вас давленья и плененья,
Здесь нет насилия умов,
Здесь Милость Высшая Владыки,
Бесценней нет и лучше слов
Для всех душ тьмы – лжи, гнева, крика…
Пора приблизиться к Отцу,
О, человеческие дети,
Но нет в отчаянье конца
Летящей в пропасти планеты.
Пора животный путь изъять,
О, признающие Владыку,
Пора безбожие унять,
Пора молить Святое Лико.
Без просьб, молитв не обойтись
И без коленопреклоненья,
И хватит...

Когда картины оживут и прямо на людей пойдут,

Когда челны, как рыбы, в глубинах поплывут,

Когда, как птицы, в небо люди полетят,

Тогда потоки крови полмира поглотят.

И, пережив, тот страшный век,

Пребудет в вечном страхе человек,

Собьётся в толпы, устремив дома к вершине,

Леса, болота превратит в пустыни,

Шторм взбороздит ревущий океан. Во мгле

Восстанет Гавриил на небе и земле.

Смерть мира старого Он протрубит в свой рог,

И миру новому придёт рождаться срок...

Твое сакральное тепло пробило умирающее сердце током.
Из чаши нежного цветка любви святая сила затрепетала,
Любовь связала нить, что на краю обрыва от паденья в бездну удержала.
Любовь спустила трап с Планеты Той..,
И ты становишься Звездой, что вверх летит противу ветра.
Наш галактический ковчег открыт для всех,
Но мало тех, кто погружению в материю полёт предпочитает.
Не нужен им простор Души, в темнице тела привычно прозябают.
Мгновенья озарений они желудку уступают.
Кроты пустот...

Не сожалей. Но как не сожалеть,
Когда иначе в жизни получилось,
Как поступить и все преодолеть,
Когда Судьба не так распорядилась?
Но сколько раз в ответ вам было: «да»,
Но сколько раз все было, как желали,
И в малом, и в большом вела Судьба
Как кто хотел, и чаще без печали.
Пора понять и снова повторить:
Судьба дана любому до рожденья,
Она река, что надо переплыть
От сих до сих, как путь преодоленья.
И каждый видит берег вдалеке,
И глубину примерно представляет,
Но как снесет река...

Больному весь Мир не в радость
А солнце горит лучиной,
Уставшему и пух в тягость,
Камень паденья причина.

Голодному слона мало,
Сытый не соберёт крошек,
Голому лист покрывало
Бедному радости грошик

Но Каждому в этой жизни
Путь от рожденья до тризны.

Изверившись в еврейском правосудье,
Стою на возвышении один.
Тону в волнах клевет и словоблудья,
И честных не дождаться мне седин.
Но в Риме ждут паденья моего.
А рядом Бог. Но что мне до Него?

P.S. В апокрифическом Евангелии от Никодима известный диалог между Христом и Пилатом завершается так:
«Пилат сказал: «Что есть истина?»
Иисус ответил: «Истина приходит с неба».
Пилат сказал: «Значит, нет истины на земле?»
Иисус сказал Пилату: «Взгляни, как те, кто говорят истину на земле...