Падаю

Воды журчание, ажур
Над перекатом паутины.
Сияет солнца абажур,
Собою облака раздвинув.

От мошек чистят кругозор,
Летать умеющие, птицы.
Кружится девственный простор
Вокруг продуманной ступицы.

Меня ласкает ветерком
Листвы лесное опахало.
Счастливый падаю ничком
Сминая прядей покрывало.

Хор птах, поющих в разнобой,
Кузнечиков игра на скрипках
Воссоздают земной покой
С блаженством радостного крика.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2016

- Лакей (или слуга всем) - поэт.
- А может ещё есть, кто хуже?
- А хуже нет, (разве что уже).
(Попадаю, падаю), пропадаю в луже, чужих и
своих слов/снов, не зная для чего и зачем,-
(так он думал), да собственно так оно и (было?)
есть, жизнь прошла, вся? (взвесь), его, до после-
днего вздоха, (мощи нет, одна немощь) лоха,
дни (сочтены), потеряны на ухнарь, на разжё-
вывание простых истин.
- Старь ты или не старь? (чистим?) грубостью
правим, (выгрызаем и вырубаем поросль (пы-
рея...

Дождь повсюду... в душе и в городе...
И от мыслей своих не спрятаться.
Что ж ты мучаешь так... Господи...
Сколько мне по судьбе карабкаться?!

Я иду шаг вперёд... два назад...
Я уже не лечу... только падаю.
А душа... вновь на плахе распята...
И повсюду... веет прохладою.

Я устала верить и ждать…
И зачем... для чего моя искренность.
Я устала куда-то бежать...
Я устала... от жизни бессмысленной.

Я устала служить мишенью…
Я хочу... уйти от всего.
Затеряться бы где-то... стать...

Мне кажется... что я схожу с ума...
Жизнь... словно сумасшедший сон.
И сумасшедше вертится Земля...
И сумасшедший крик со всех сторон.

Работа дом... а в перерывах интернет...
И незаметно время пролетает.
Вчерашний день... его уж больше нет...
А с новым утром новый день настанет.

Я падаю стремительно куда-то...
Теперь я в невесомости лечу.
Я сумасшедший робот на контакте...
При замыкании... сломаюсь и умру.

Я создана из правил и теорий...
Во мне сто тысяч жизней мне чужих.
Я...

Мне хорошо, когда я в омут падаю
Искомых наяву бездонных глаз.

И хорошо, что кислорода жаждая,
Из глубины их выплыву сейчас,
И память потеряю на минуту я.

Но встретившись, немного погодя,
Я с их благословением перепутаю
Упавшую на лоб слезу дождя,
И взглядом взор Вселенной нежно трону я.

Стараясь больше не смотреть назад,
Где были этим чувством окрыленные,
Гляжу в твои зеленые-зеленые,
Давно уже знакомые глаза.

Сигарета за сигаретой
И вино за бокалом - бокал.
Он лежал на кровати, одетый,
И бессильно, тихо, стонал.

Алкоголь дешевый и кислый
Мозг дурманил, но он все пил.
И бессвязно путались мысли.
И подняться не было сил.

Голова болела, кружилась
К потолку поднимался дым.
За любовь принимал он милость.
Собралась и ушла с другим.

Он спешил. Вечер, снег, много пробок.
В спальне холод, открыто окно.
Восемь лет прожили бок о бок.
Дом был пуст. Тишина. Темно.

На столе лежала записка...

С детства увидеть животных мечтаю.
Где их искать, я поныне не знаю.
Где же вы, где – Йошкин кот, Бляха-муха?
В поиске всё же не падаю духом.

Мне бы залезть на Кудыкину гору,
Дабы свистящего рака сыскать.
С этой горы всё окину я взором.
Может, увижу и Кузькину мать.

Городовой не поможет японский.
Пусть отыщу его даже, и что ж?
Видом одним знаменит, солдафонским,
Но не найти с ним Ядрёную вошь!

Ведь не с бабаем он Ёкарным дружен.
Нет у японцев, чтоб им поносить.
Хрен отыскать...

Мне страшно с Тобою встречаться,
Страшнее бояться Тебя.
Ты призрак чужого несчастья,
Но я содрогаюсь скорбя.

Вечерней знакомою тенью
Вдруг рядом, а то впереди…
Хотя не старуха – дуэнья -
Настырной опекой вредить.

Но если своими руками
Коснёшься внезапно меня –
Я стану похожей на камень
С безумною жаждой огня.

Доносятся стоны и крики
Из той самой спальни Бриссак…
И меч вновь убийственно прыткий
Чуть выше попавшей впросак…

Я вижу, как Дама в зелёном
Скользящей походкой...

Сроднить тебя с поэзией,
Произнести...

Обрекающая меня на шёлк огня,
На "великий шёлковый путь"...
Ветер срывает алую печать с моих губ,
Разрывы цветов идут к дождям,
Где распустятся струны тел, обнажив нас до дна.
Падаю в медлительность твоего взгляда...
В его живое пламя,
Где каждое движение бездонно...
Раскачиваем друг друга на качелях времени...
Обоюдоострое звучание маятника любви,
То, чему не найти объяснения никогда.
Мы, возникающие из прикосновений
В...

Я храню свои тайны
под беглой вуалью снов,
где ночь омывает камни
улиц, проулков, дворов.

В лучах равнодушной вселенной,
разбрызганной чёрной краской,
я вновь выхожу на сцену,
срывая последние маски.

Вдыхая налёт тумана,
что льётся из окон ночи,
я падаю в небо, как пьяный,
трезвеющий от одиночества.