Оживать

Как я хочу, чтоб лето наступило,
Хочу почувствовать я летнее тепло.
Хочу скорей попасть в ту пору,
Когда апрель снимает шляпу и пальто.
Тогда, когда природа оживает,
Когда добрее все вокруг,
Когда любовь в сердцах играет,
И в жизнь приходит кто - то вдруг.
Но, вот ноябрь наступает,
Деревья голые уже стоят.
Как жалко иногда бывает,
Что всё живое замерзает,
Что время не вернешь назад.

Как поднимался дым до небес,
Да так, что солнца лик закоптил.
Шел народ с насиженных мест,
Зверь поглубже в лес уходил.
В дьяволом придуманный Ад,
В стонах погружалась страна
И как далекого грома раскат,
Проносилось слово – война!

Мерно бил тревожный набат,
На святой, великой Руси.
Призывая встать в один ряд
Всех, кто меч способен нести,
В ширину могутнейших плеч,
Поднималась русская рать
И руками ратников меч,
Заносила Родина – мать!

Было так во веки веков...

В Сихем колена от Израиля Навин
Собрал, призвал начальников, старейшин.
(Здесь раньше до Исхода, случай был один:
Сыны Иакова, весь пол мужской раздевши,

Склонили жителей священный ритуал
Свершить, обрезаться… и те свершили.
Пока Сихем-град, обессиленный лежал,
Сыны его мужей мечами порубили,

Сожгли иконы их языческих богов.
Пока народ на возмущенье прыткий
Не отомстил - сыны бежали со всех ног
С Сихема лихо, прихватив свои пожитки.

Иаков, правда, осудил их горячо
Не столько...

Чтобы ни случилось, не должны,
Мы своей истории не знать
И в особенности забывать,
Тяжкие последствия войны.

Лишь в кино, за полтора часа,
Вспыхнет и окончится война,
Мигом восстановится страна
И забудут о слезах глаза.

Только в жизни все куда сложней,
День войны, как жизнь длиною в век
И воспринимает человек,
Все куда острее и больней.

Холмики как родинки растут,
На лице у матери – земли,
Лишь ей известно, кто схоронен тут,
Кого мы неизвестным нарекли.

А...

Сварог пирует в небесных чертогах,
С Ладою рядом сидит за столом.
Как же красиво, как же высоко
В тереме звездном живет он своем.
С ним сыновья его нынче гуляют,
Там восседают три его сына…
Их без внимания он не оставят,
И с Перуном рядом Дива невинная.
Велес взирает на младшего брата.
Был он из Пекла спасен и воскрес.
Только мечтой уносился куда-то
Рядом с прекрасной и звездной невестой.
Белая Лебедь, остров Буян ли
Нынче покинула, чтобы царить.
И от медов, и от страсти он пьяный...

Завароженно туманом,
разукрашенно зимой-
Белым, белым покрывалом
и пушистой бахрамой.
Забываются мечты -
оживает сказка.
Королеве Снежной,нужна моя ласка.
Но сверкают вновь глаза,
дух морозный шлют уста.
Все дорожки у дворца
льдами покрывает.
Нет- она совсем не зла,
её лишь пугает,
От любви моей тепла,
она вся расстает.

Души моей Ты Спаситель,
Как хорошо мне быть с Тобой,
Как Ты ко мне прикоснёшься,
Я почувствую покой.

Душа во мне затрепещет,
И я таю как елей,
Во мне чувства оживают,
Я удаляюсь от скорбей.

Ты мне в духе восхищаешь,
Небесную высоту,
Душа видит Твоё царство,
И всю Твою красоту.

Дай любовь, всегда горячу,
Чтоб я мог Тебе служить,
Чтоб я брата всегда видел,
И не мог его забыть.

Бог Ты мой и Царь вселенной,
Обитаешь в небесах,
Все народы пред Тобою...

Иосиф не мог больше сдерживать слёз,
Вскричал: «Пусть все прочь удаляются!»
Когда его крик прочь всех лишних унёс,
Братьям он своим открывается.

Так громко рыдал, словно Веня утоп
И осиротел вдруг повторно он.
Услышали все Египтяне тот вопль,
Что жили в дому фараоновом,

Слиняли в момент, точно гнали взашей
Их вон депутаты матросские.
И дальше без лишних дворцовых ушей
Пошли объясненья нефлотские.

«Я брат ваш Иосиф – и задал вопрос
Иосиф от мыслей смещения -
Наш жив ли отец...

Здесь тени бестелесной силуэт
игру ведёт с патиной в гарнитуре,
сплетая в свиток ленту длинных лет
с изысканностью кружева в текстуре.

Сюжет поэм исчерпанных давно,
читает по ролям сквозняк скрипящий,
немым фигурам, стенам суждено
ему внимать, фальшивит иль летящий

порывом вдохновенным оживит,
сорвав завесу серой паутины,
нетленный облик прожитой любви
в сияньи глаз, улыбке губ карминных.

На неизвестный срок он обречён
хранить секрет давно не нужной...

Небо серое в тучах всё, хмурится.
Снова снег шлёт нам мокрый с дождём.
По утру он подмёрз — блестит улица,
Скользкий мир — гололёд снова в нём.

Голова болит словно с похмелья,
Я ей думать сейчас не могу.
Лор, свари мне волшебного зелья,
Я с уборкой тебе помогу!

Ты же добрая, милая фея,
Ты мне счастье смогла подарить!
Ты прекраснее всех и милее,
Можешь взглядом меня ты лечить!

Ты взглянула — и легче мне стало,
Поцелуешь — и я оживу!
Кровь быстрее во мне побежала,
Снова в...