Отвага

Отзвенел апрель, отгрохотал
Ледоходом на реке.
Дни, в которых было плохо,
Лишь маячат вдалеке.
Синим вербным воскресеньем
Ожила строка.
Над тетрадью воскрешеньем
Чуть дрожит рука.
Книги в сторону, бумага
Чистая почти.
Ни минуты для отваги
Дух перевести.
Лишь сегодня – завтра поздно –
Будет недосуг.
А на небе ясном, звездном
Месяц в полукруг.
В темном сне и полудреме,
Все на этаже
Засыпают.
Тихо в доме.
Тихо, как в душе.
1974г.

- Охотник, охотник, открыли сезон,
Давай-ка потрафим охоте.
Наехали утром из разных сторон
По утку на торфоболоте.

- Ах, утица-утка, резное крыло.
Багрово рассвет очертило.
Не к вольному небу, а вниз повело,
И кромкой воды придавило.

- Охотник, охотник, не День рыбака,
Но ты не умеешь иначе.
Проснулись озера, притихла река,
И нас ожидает удача.

- Ах, мудрая щука, карась золотой,
Сгнила моя старая сетка.
Когда над водою рассветный покой,
Мне спится и вольно, и...

Эта ночь, этот снег, и луна, как в опале,
Одиноко плывет на звезду.
Мы с тобой безнадежно пропали,
Затерялись у всех на виду.
С небывалой мальчишьей отвагой,
Принимая судьбу за игру,
Перед чистым холстом, перед белой бумагой
Мы открыты, как суд на миру.
Счет растет, долг еще не погашен,
Но в душе сохранился бесценный запас.
Мы подсудны не Богу, а совести нашей,
Не когда-то потом, а сейчас.
На бескрайних полях на увалистых склонах,
Где Отечества горький, но праведный дым.
Мы с тобою...

И всё же идут, и приходят, речами покой баламутят,
Фиглярство и смех у поэтов издревле в чести.
Дешёвые вина лакают, невесело шутят,
Им крест этот долго, до самой могилы нести.
Их лад скоморошный взвивался то зло, то игриво,
То здесь их увидят, то след их уводит туда,
Где кони ночные полощут блестящие гривы,
Где сладко и долго мычат, просыпаясь, стада.
Где солнце и горы – дотронься тяжёлой рукою,
Присядь, отдохни, поколдуй над строкой в полумгле.
Там столько надежды, простора, снегов и...

Витийствовал призрачный стих,
Дрожал, как волна на закате,
Но был он для нас
Для двоих,
Как музыка чья-то, некстати.
Ведь эти слезу и восторг
Житейских щедрот и печалей
Не ангел небесный исторг,
А мы ощутили вначале.
Не вспомнить какого числа
Отважно скрестили, как шпаги,
Две боли,
Две наши отваги
И два одиноких крыла.
Мы были – прилив и отлив,
Блуждали,
Грустили,
Смеялись.
Когда мы с тобой потерялись,
Потерю теперь ощутив?
Но так же витала строка,
Взлетай, как звук, в...

Отдал всё семье, и вот осталось
Самая ничтожность или малость –
Три строфы, как призрачный узор.
Мы ли в этой жизни выбираем
Что-то между адом или раем,
Впрочем, не об этом разговор.
А о чём?
В безумстве и отваге
Три строфы легли на лист бумаги.
Ипостаси – долг, любовь и честь.
Но когда в смятеньи пребываем,
Этот треугольник разрываем,
Полагая, что другое есть.
Ничего!
Там пепел смешан с кровью.
Не соединённые любовью
Долг и честь – слова, слова, слова…
Их с рожденья, будто...

Умер старый вояка,
Протянул, сколько мог.
Время вышло,
Однако,
Что-то в горле комок.
Не двужильный, не вечный,
В переделках бывал.
Жить бы дольше,
Конечно,
Только грех не давал.
На второй, на германской,
Столько видел всего,
Да и был-то – не мальчик,
А сломало его.
На Зееловских высях
Еще крепок, высок.
Подломился, и высох,
И пропал колосок.
Там в крутой, в рукопашной,
На него под конец,
Лез с сапёрной лопаткой
Мокрогубый юнец.
Видел смерти любые,
Но больнее вдвойне
Те...

Снег тает. Впереди у нас весна.
Хоть грешная зима остервенело
Пускает в ход слабеющий мороз
И тщится под чернеющим сугробом
Скрыть цвет грядущий ландышей и роз.
Подохни, ведьма! Ты осточертела
За эти месяцы холодной тьмы,
Которые нас заперли в тюряге!
Мы, люди, рождены не для тюрьмы,
А для свершений правды и отваги.
И мрак не остановит ныне нас,
Столь долго ожидавших потепленья!
Пробил теперь России судный час –
Час Истины и кривды истребленья!
Лёд сокрушат могучие ломы,
И мышцы...

Горькие сороковины.
Пьётся водка не спеша.
Так легко и так безвинно
Улетела ввысь душа.
За поля и за овраги,
К светлым звёздам, в небеси.
Ни надежды, ни отваги
Всё в слова перевести.
Вот и нету человека,
Как же быть и жить теперь?
У прижимистого века
Слёз не хватит для потерь.
Как пилось и как гулялось
В золотой ещё листве.
А осталось только малость
Бисер строчек на листе.
Ах, судьба, цыганка-сводня,
Нагадав, сочла за труд,
В дальних Вязниках сегодня
Нас с тобой уже не ждут...

Сожгли мосты и приспустили флаги,
Забыли брата, предали сестру.
Исполненные собственной отваги,
Мы глотки остудили на ветру.
Насочиняли радостные стансы,
Не всем понятны и себе странны.
Растаскивая, словно чужестранцы,
Обломки искореженной страны.
В час разочарованья и отчаянья
Услышатся другие голоса…
А горькие и слёзы, и раскаянья
Отвергнут запоздало небеса.