Отцов

В Свердловск я ехала тогда,
Меня влекла литература,
Манили люди, города,Сияла жизни амбразура.

Увидела я в первый раз
И телефон, и поезд скорый,
Проезжих у вокзальных касс,
И всё ждала лихого вора,

Но деревянный чемодан
Никто не тронул по дороге,
Никто не лез ко мне в карман -
Напрасен был надзор убогий.

Шёл над Свердловском летний дождь,
Трамваи в парки уползали,
Впервые охватила дрожь
Меня на жизненном вокзале.

Я уходила из тепла,
Из честных рук в чужое море
И...

Сестра, без имени, без срока,
А значимости, сколько в нем?
Скажу сестра…И словно я не одинока,
А значит мы всегда вдвоем.
Сестра…
По маме, по отцу, не важно…
Ты главное, родной мне человек,
Я за тебя вступлюсь отважно,
Не дам обидеть, в наш сумбурный век.

небольшой морской кит лучился в морской глади
вокруг него плавали небольшие рыбы и гулко ударялись о его бока

колебания материальных частиц в упругой среде
далеко были слышны во время игр любви морской дивности

двоякость выпуклого тела его обтекаемою своей формой
идеально двигалась в толщи воды, да так
будто он с водою составлял одно единое целое

плавны и неукротимы были движения его могучего хвостового плавника
простотой изысканности их передвигался он за зовом инстинкта

не...

Клокочет, стонет, душу рвет на части,
Такое чувство, что обман в дому,
Зачем пришел, зачем мне в чувствах клялся,Поверила тебе, зачем? Кому?

Ты много в жизни бедствовал, страдал,
Любил отца, а блудню мать, конечно, ненавидел
Отец сидел в тюрьме, народ тебя в детдом отдал,
Там горе хлебанул, нужду увидел.

Ты много раз сбегал тайком,
Потом гостил у своей бабки.
Та хлеб держала под замком, ты крал его…
И удирал с порога без оглядки.

Женился ты…и раз, и два,
А может трижды…, я не...

1 Серая лента скоростной магистрали
Всю ночь за рулем и глаза уж устали
Вдоль белой разметки едет домой
Трудяга водитель закончивший бой
А дома его заждалась и жена
И с гостинцами ждут детишки отца

Пр: По пыльным дорогам километры мотали
Шоферов всегда в дальний бой отправляли
И в зной в непогоду на трассе всегда
Дальнобойщики груз везли в города

2 В крутых поворотах тормоза выручали
А если сломался коллеги спасали
От базы до базы доставленный груз
Везли словно партию хрупких...

Прошлое с возрастом будто взбесилось:
Ночью, днем, за рабочим столом
Пред глазами с пронзительной силой
Возникает военный детдом.
Ленинград в кольце, но не радуги...
Рев моторов натужней струны.
По расколотой бомбами Ладоге
Шли машины с детьми вглубь страны.
Где отец мой, где мама, родные?
От смертельных невзгод спасена
И теперь я в руки иные,
Чтоб растили меня, отдана.
И как я - таких были тысячи:
Наш детдом - лишь малая часть.
Было трудно Родине выстоять,
Но она нам не дала...

Любишь стихи о несчастной любви?
Ну что же, слушай или смотри,
Я рисую картину – в картине гора,
На горе стоит он, а в нем пустота.
Монолит - его тело. Сердце гранит,
Но как сильно этот камень болит!
И от этой боли он сходит с ума.
Почему же любовь его так предала?
«О, великий герой! Ты в безумстве страстей
Погубил то, что было всего сердцу милей.
И в проклятье своем обратился во тьму,
И остался один, на кровавом балу.
И над телом любимой, ты плакал три дня,
Опустели от слез твои...

Братишка! Cлавный мой! Олежка!
Со мной делиться был всегда готов,
Я знаю, был ты сладкоежка,
Конфетой, апельсином и без слов

Меня ты защищал... так стойко,
Что мама отступалась пред тобой,
Когда был порот я за двойки.
Мне задницу ты прикрывал собой.

Мой славный, младший брат! Олежка...
Бел - одуванчиком и кучеряв,
В три года, словно Белоснежка.
Тогда, лишь мне, горшок свой «доверял».

Вот смеха было среди взрослых
Когда усаживал тебя на «трон»...
А ты же - издевался просто...

Вспоминаю я с улыбкой
Годы юности свои, как мы
С лучшим другом Женькой
Хулиганами росли!

Встанем утром спозаранку
И пойдем чудить, кутить
По району ходим важно
Эх, кого бы зацепить?

Пацанам с чужих районов
Тумаков наставим всласть,
Чтобы знали те салаги,
Где ходить и с кем дружить!

Руки в брюки. Сигареты,
Что таскал я у отца и,
Конечно же, Марина,
Белокурая звезда!

Песни ночью под гитару:
Сигаретный дым с вином….
Эх, как годы пролетели,
Вспоминаю их, как сон!

Окаменел навек в устах бойца атаки клич.
Здесь о войне травою тихо зарастает память.
Замшелый постамент, кровавой раною – кирпич.
Лишь помнит мертвый всё, войною опаленный, камень.

Бетон трухой осыпался со склоненных знамен,
И, на когда-то крашенных под мрамор кистью плитах,
Не разобрать уже затертых временем имен,
Тех, заслужили жизнью кто быть в золоте отлиты.

Помыслить страшно! Господи, да сколько ж было их,
Бездумно брошенных бездарными в войны горнило,
В распыл врагу...