Оцепенение

В лесах есть что-то от церквей;

В великий храм ведет тропинка,
Зеленым трансом предстает.
У врат оставив все соринки,
Покой в величии настает.

Под небо сосны устремятся,
Лаская кроной облака.
Березки ласково склонятся,
Откроют занавес в века.

И, тишина. В волшебном пении,
Как ,наконец, вздохнет душа.
Плыви тропинкой не спеша,
В таинственном оцепенении.

В молитвах шепчется листва,
В ответ им мысли открывая.
Ведет беседы естества,
Глубоким смыслом наполняя;

"Мир...

Когда в ночи восходит полная луна
И небосвод зальётся лунным светом
Природа вся замрёт в оцепенении сна
Я вижу всё один и тот же сон, что я лечу туда
Где на холме стоит в подлунном мире
И окружённый садом, лугом и рекой
Прекрасный замок синий
От давности стены его покрылись мхом зелёным,
А за стенами двор порос высокою травою.
Среди колонн то тут, то там виднеются стволы деревьев.
Над входом в замок, на стене, я вижу герб старинный,
Полуразрушенный водой струившейся по стенам...

Когда однажды Друг предаст,
И тихо скажет: "Нелюбимый",
С души твоей, срывая пласт,
Погубит веру в миг единый.

От боли, скорчившись, живешь,
Среди людей, не видя цели,
И не желаешь, и не ждешь,
А чувства тихо поседели.

В оцепенении своем
Не замечаем нежных взглядов,
И в безразличии живем,
А ведь любовь, порою, рядом.

Не раз нас жизнь еще ударит,
Но верь - она любовь подарит!

I
Для отрока, в ночи глядящего эстампы,
За каждым валом - даль, за каждой далью - вал.
Как этот мир велик в лучах рабочей лампы!
Ах, в памяти очах - как бесконечно мал!

В один ненастный день, в тоске нечеловечьей,
Не вынеся тягот, под скрежет якорей,
Мы всходим на корабль, и происходит встреча
Безмерности мечты с предельностью морей.

Что нас толкает в путь? Тех - ненависть к отчизне,
Тех - скука очага, еще иных - в тени
Цирцеиных ресниц оставивших полжизни -
Надежда отстоять...

Однажды все перевернулось
И в жизнь мою любовь вошла
Душа как птица встрепенулась
Оцепененье сбросив сна.
Вошла восторженным сияньем
Чудесной ласковостью глаз
Наполнив жизнь очарованьем
Мерцающим в плетеньи фраз,
В ажурной грации движений
В пьянящем запахе волос
И в губ ее прикосновеньях
Несущих свежесть майских гроз.
В растерянности изумленья
Шепчу: ты - свет, ты жизнь моя
Ты трепетное восхищенье
Моя любовь, моя мечта.

В который раз, вблизи от Рая,
Руси, по доле... Только, вдруг
( Зато, теперь, из Уругвая! ),
варяги всплыли..., чтоб, недуг,
на Русь нагрянул ( Однозначно,
необратим, здесь, прозы ход! ),
где недруги, в потугах, злачно,
не прекращают ( Вот же сброд!!! ),
своих попыток планомерных,
в порабощении страны...,
свербя в улыбках лицемерных
( Понятно, не признав вины!!! )...,
когда, три плюхи засадивши,
гнобить не прекращают нас...,
пусть мы, победы две свершивши,
и пусть, халифами на час...

...И этот дождь закончится, как жизнь...
И наших душ истоптанная местность
с провалами изломов и кривизн
вернется в первозданную безвестность.

Там, в темноте, Предвечная Река
к своим пределам тени предков гонит,
и мечутся, как звери, облака
под взмахами невидимых ладоней,
и дождь, слепой, неумолимый дождь,
питая переполненную сушу,
пророчеством становится, как дрожь
художника, рождающего душу.

...И наши голоса уносит ночь...
Крик памяти сливается с пространством,
с молчанием...

Растревожила душу забота,
Обманула, надежда опять.
И усталому мне неохота,
Петь, смеяться, любить и мечтать.

И опять в меня вечность мгновения,
Взглядом загнанных в смерть лошадей,
Смотрит серостью оцепенения,
Сквозь вуаль надоевших дождей.

Как катком, раскатала усталость,
Мир сознания в тоненький слой.
И всемирным потопом в нём вялость
Став, смывает все мысли волной.

И пустой, словно шарик воздушный,
Улететь я пытался душой.
Но привязанность к родственным душам,
Не даёт...

Издалека
Льётся тоска
Скрипки осенней —
И, не дыша,
Стынет душа
В оцепененье.

Час прозвенит —
И леденит
Отзвук угрозы,
А помяну
В сердце весну —
Катятся слёзы.

И до утра
Злые ветра
В жалобном вое
Кружат меня,
Словно гоня
С палой листвою.

Миг между явью и меж сном,
Как сумрак, ум в оцепенении.
Мысль ни о чём и обо всём,
И цели нет в её движении.

Уже — размыт вокруг мир внешний,
Ещё — размыт мир внутри снов.
В предметах, чёткости нет прежней,
Нет в очертаниях углов.

И полумрак в душе без формы,
В нём серость мысли ни о чём.
Туман дум обо всём, огромный,
Грань между явью и меж сном.

Она в границе перехода,
Нейтральной служит полосой.
Размытость — вот её природа,
И вялость в ней, а не покой.

Не дай Бог, в ней...