Отмеренный

Всё хорошо... только сердце моё бьётся тише...
Просто на чувства ко мне... был отмерен лимит.
И не взлететь… просто в небе я лишняя...
Держит меня... притяжение Земли.

Крутится шар... я быть может стою вверх ногами...
И в голове моей что-то... безумно шумит.
Кровь бьёт по венам моим... словно цунами...
Держит меня... притяжение Земли.

Всё хорошо... и никто никогда не услышит...
Отчаянных криков и стон из груди.
В книге судьбы... однажды грехи будут списаны...
Держит меня...

Не приходит ушедшее время,
Не вращаются стрелки назад.
И кому какой срок был отмерен,
Те, кто знают, не всем говорят.

Не откроются двери наружу,
Не опустится якорь на дно.
Что не делай, опять будет хуже,
Заколочено снова окно.

Не поднимется солнце навстречу,
И тепло больше в дом не придёт.
Вера душу мою не излечит,
И она никогда не споёт.

16.03.2010

Я времени прощаю все утраты.
Что в зависти губительны ко мне.
Твои ничтожны лавры и пинаты.
Ведь ты живое придаёшь земле.
И не боюсь Я времени исхода.
В урочный час отмеренное мне.
Мои минуты ярче с каждым годом.
А твой удел- жить вечно на земле.

W

Чужое сердце не болит...
Кому нужна печаль чужая.
На всё отмерен свой лимит...
И всё когда-нибудь кончается.

Всё скроет пеленой дождя...
Оставив лужи на асфальте.
Лишь шёпот – Я люблю тебя...
Подхватит ветер на прощание.

По телу дрожь... ночь за окном...
Ну почему всё так случилось?
Бардак и жизнь вся кувырком...
Всё завертелось... закружилось.

Ночная птица за рекою...
Сорвавшись с криком... улетит.
И словно выстрел мелкой дробью...
Чужое сердце... не болит.

Лариса М.

В игру сыграло с нами лето,
Оставив нас наедине.
Я был прославленным поэтом,
В чём стал уверен не вполне.

А ты была такой красивой,
Что трудно было устоять.
Улыбка цвета апельсина,
И на глазах морская гладь.

В начале, как обычно, слово,
И разговор потом двух тел.
Мы повторяли ночью снова,
Как ты ждала, как я хотел.

Но лето, это только время,
Оно закончилось в тот срок,
Что был с тобою нам отмерен.
Какой же вынесен урок?

Весною жили мы надеждой,
Нас летом было не разнять...

Ничто не повторится дважды...
Ни этот Мир... ни ТЫ... ни Я.
Теряя что-то важное однажды...
Мы понимаем... не вернётся никогда.

Как много в этом слове боли...
В нём страшный приговор судьбы.
Ведь у Небес всё под контролем...
Наш каждый вздох и жизни миг.

Не расцветёт цветок увядший...
На всё отмерен в жизни срок.
Чего-то... не дождётся ждавший...
Не прочитает кто-то... чьих-то строк.

Зажгли для нас на небе Боги звёзды...
Но умирая... звёзды вниз летят.
Ничто не повторится...

Не маскируясь, голымя
уйдя в минутную беспечность,
непостижимостью клеймя
пространственную бесконечность,
напрасно время не убьём -
в воображеньи разыграем
неограниченный объём
среды без центра и окраин!


За то, чтоб рос, а не редел,
дорогой ширился познаний
и для возможностей предел,
и верх для пламенных желаний -
отрезок каждому из нас
отмерен милостью вселенской,
чтобы открытий резонанс
для жизни стал причиной веской.


Да, всё вокруг - сплошной трагизм,
во что ни ткнёшь...

Снег обрушится в ночь,
В чрево времени граней рассудка...
С безымянного склона летя,
Белизной озаряя твердь.
В полом отблеске слова к существующей коже
Снег прижмется губами и тихо обронит речь...
Я вернулся сказать тебе,
Что горизонт безлюден,
Не уйти в полутьму, как и к смерти не привыкать...
Нас лечили чумой, нам приставили к имени сутки,
В нашем пепельном горле
Голос сердца учил выживать.
Говори, говори! Не смолкая ни на минуту...
Время в оба конца
Будет знать, что ты еще жив...

Не знающий где пасть во тьме,
Мой первый снег -
Небес немое кредо,
Где уходила дальше белого ответа
Ладонь, скользящая по вымокшей щеке.
О, центр тяжести, не усмиряй строки
Летального сквозного песнопенья,
Крестом отмеченное время
В словах намоленной руки.
Так невесомо, наизусть
Лететь не повредив реальность,
Тональность или поминальность
Тобой отмеренной тоски;
Евангельских промокших дней,
Тех, что родились за пределом фразы,
Как неминуемая разность
Того, кто жил...

О времени, о теле и о камне
Живущему, как прежде, на земле
Я расскажу на белизне бумаги
С заглавной буквы в ветхом букваре.
Испившие синонимы взросленья,
Я ничего для вас не говорил...
Да, было время, да случилось время
И капало риторикой чернил
Свободной паузой, исчезновеньем рук
Причисленных к словам
На путь молчанья...
Запоминай мгновенье наизусть,
Когда нам выделено время для прощанья.
Когда по памяти отбелены виски,
Когда по памяти прочитана молитва,
И вытекают...