Отцы и дети

1
А в городе остановившись,
и у купца заночевав,
Дубровский - утром появившись,
в Суде Уездном ( Зная - прав! ),
не ощутил, к себе, внимания
( А может, здесь, до рангов - мания? ),
где Троекуров - то - другое...-
едва вошёл... и : «Что такое?» -
за уши вставили аж, перья,
все писарЯ ( Ну, как вигвам! ),
коль счастье, люди, сходит в вам,
где, каждый, с креслом, ведь мистерия...
явилась, словно духом злым,
сам Троекуров - с Иском к ним!
2
Кирила сел… Открылись двери...

1
Проходит время...- Нет, здоровья!
Хотя припадков, вроде, нет...,
но признаки, все, белокровия,
чрез анемию, как в ответ...
Ну, а за ним, следит старуха,
Егоровна, и, вновь, проруха
пред нею, ведь она, опять,
должна ходить, кормить, стирать,
смотря за старшим, как за Вовой
( бишь, сыном ), кто младенцем был,
и здесь, по факту, мир не мил,
для нянек, всех, судьбой суровой,
а сам Дубровский, лишь её,
воспринимает, чтя житьё...
2
До дум ли, здесь? Да и хозяйство
заброшено... А...

Твой путь в миру небезупречен,
Твой путь в миру необходим,
И долгий путь сей быстротечен,
И каждый в том пути храним.
Ты входишь в мир, стирая грани,
Поверь, меж Небом и Землей
И строишь мизерные планы
И претворяешь их Судьбой.
Ты неотъемлем от пристрастий,
Ты копошишься в Суете,
Не знаешь, что творишь ты властью
От Бога данною тебе…
И всяк, и каждый, и повсюду
В любом деянии с Отцом,
Сам Бог в тебе и это – чудо,
Что в тленном теле вы – вдвоем.
Когда бы ты постиг сознаньем,
Что...

Нет денег… И грустит душа,
И мыслит, где же взять? Откуда?
На хлеб, продукты, малышам…
И не надеется на чудо.
В который раз концов не счесть,
Как их свести и что убавить,
И где тот день, и где та весть,
Где час, чтоб что-нибудь исправить?
Душа скорбит, душа болит,
Нутро в себе перевернула,
Она почти что всем кричит,
Что в долгой боли утонула…
Взирает мир из всех окон,
Взирает мир из глаз холодных,
Ничто не пробуждает стон
Тех душ, что в поисках голодных…
Берет на руки малыша
И...

Да не так, не эти речи,
Тише, ниже, без цепей,
Разгрузи другие плечи,
Стань немножечко сильней.
Да не изощряйся гневом,
Остуди пристрастный ум,
Напрягись душой и телом,
Убери мятежность дум.
Вверь себя Отцу в печали,
Вверь себя Отцу в труде,
И пойми, другой едва ли
Властен в этой суете…
Та душа – слабей травинки,
Безопасней муравья,
Легче пуха и песчинки,
Все от Бога в каждом «я»…
Отпусти любую крепость,
И не принимай в штыки,
И разумность и нелепость
Только с Божеской руки...

И мне порог не одолеть,
И мне печалью источаться,
И тяжело глядеть на смерть,
И тяжело с родным прощаться…
Чужие взгляды не пойму,
Где скорби нет в усталых лицах…
Я кажется одна иду…
И не к кому уж прислониться…
О, сколько б крика издала…
Благоразумьем мысль врачует,
Ушла и тетя, и сестра…
В одном лице… Душа тоскует…
О, как тебя средь всех воспеть,
Столь незаметную при жизни,
Познавшую страданий плеть,
Имевшую простые мысли…
Познавшая тяжелый пир…
Больничных коек с дня рассвета...

Да не Бог он. Слабее, чем ты,
Пусть амбиции прут… - ерунда,
Понимаешь, от Бога цветы,
Понимаешь, и гнев от Отца…
Чрез него Бог с тобой… над тобой…
Чрез него бьет и милость дарИт,
Научись с Богом связывать боль,
Не позволь быть в долгу у обид…
Потому к Богу сердце свое,
Потому и молитвы к Отцу,
Отпусти то, другое лицо,
Строй с Отцом, не с другими, судьбу…
Распрямись и морщины разгладь,
Безутешен сей мир без Отца,
Лишь Отец может страсти унять,
А иначе… не видно конца…
Бог утешит...

Взрослый сын, за тебя беспокойство,
Ты отцу уж прости, не сердись.
А к совету прислушайся — пользу,
Его опыт, несёт в твою жизнь.

Взрослый сын, ты поверь что вот так же,
Твой отец, отца слушать не стал.
И что позже за то, не однажды,
Он себя, очень сильно ругал.

Взрослый сын, ты ещё мало прОжил,
Опыт жизненный твой ещё мал.
И умом, объяснив всё, ты всё же,
Поймёшь то лишь, что сам испытал.

Взрослый сын, часть извечной дилеммы,
Отца-сына, твой спор был с отцом.
Так устроен мир...

Есть город Алупка у Чёрного моря,
А выше гора, что Крестовой зовут.
Её окружает стена. Много горя
Она повидала, коль сказки не врут.

Разрушена ныне, могильник там рядом,
И камни, их много упало с горы.
Здесь тавры прожили, но гибли под градом
Камней. Много лет уж прошло с той поры.

Легенда об этом стара, как те стены.
Я вам расскажу то, что сам услыхал
От шторма на море, летающей пены,
От птиц среди древних таврических скал.

Два племени жили в далёкое время -
В Крыму, за...

Не можешь осознать свой грех никак?
Ну, что ж, я объясню тебе немного:
Ты материшься, ты кричишь… - пустяк?
Воруешь часто, осуждаешь строго,
Ты меркантильна, любишь прозапас,
Ты судишь по одежде и по виду,
Ты унижаешь, любишь напоказ…
И не прощаешь никому обиду.
Ты любишь есть сытнее и вкусней,
Ты любишь часто сексом наслаждаться,
Ты не вникаешь, где, кому больней,
Ты можешь унижать, не унижаться.
Горда, самодостаточна в себе,
И не легко попросишь ты прощенье,
Живешь иллюзией, в...