От жары

Золотая птица сентября,
Что ты снова голову дурманишь?
Что ты снова манишь меня зря?
Ты ж моей жар-птицею не станешь,
Золотая птица сентября.

Улетишь за тридевять земель,
Холода и слякоть мне оставив.
Но и эти несколько недель
Вспомню я когда-нибудь под старость.

Посреди хрустальнейшего дня,
Исцеляя все былые раны,
Как перо жар-птицы, на меня
Лист слетает, лёгкий и багряный.

Я видел редкий сон – под кроною небесной
Полярная звезда и яркие лучи
Несли пучок со льдом, нейтрино и жар-птицей,
И те судьбой резвились, дерзали, как могли…

Ещё увидел то, как молодую ветку
Живительным лучом пристрастили они,
И ветка, мол, родник, внушительною лейкой
Излила благодать в окрестные сады…

Я выглянул в окно, над удалью телесной
Одинокая луна, её магнитные лучи
Тянули воз с умом, человечеством и песней
Туда, где колыбель на разные лады…

Страшным гложет сон – под...

Тонкое лицо императрицы,
золотая роза на груди,
брови как встревоженные птицы
крыльями взмахнули впереди,
и мелькают то леса, то скалы,
и встают из полуночной тьмы
Соловки, лубянские подвалы,
ледяные склепы Колымы,
бьются кони, плачут чьи-то дети,
тени, тени рвутся наяву,
офицеров, сваленных в подклети,
девушек, распластанных во рву,
рвется прах с заброшенных погостов,
комом к горлу подступает прах,
ледяная лапа холокоста
на Ее заснеженных полях,

но летит!
летит по белу свету...

- проснись - я сплью всю жизнь на яву
и сон сей кошмарам нарекая
протьив тьечения плыву
судьбу в движении тьеряя

- взгляньи - я больше несмотрю
глоза мои слепы отныне
лишь память памятью хронью
в сей бурной и глухой пучине

-послушай музыку души
тебя я вере научу- смеренью
- ах верой ты неосуди
но ей ты ноучила лишь строданью

- войдьи тебе даны врота
за ними рай небесный
- ах ждал от небес того века
но остаюсь в аду-- не первый не последний

- подумай жар огнья очистьит...

Артист-авантюрист.
Акробат - акработист.
Арена - аккомпонимент.
Артроз-артрит.

Бегемот.
Большой бегемот.
Бездействие бережет.
Берег болотный.
Бегемот беззаботный.
Бедный, бедный бегемот.
У болота он бредет.
***
Большое болото.
Бобер бросает бревно.
Бескрайные бризы.
Близ Бородино.

Варечка и Ванечка.
Вредная ворчунья Варечка.
Выговор влепила Ванечке.
Выругался вялый Ванечка.
И ведро вылил на Варечку.
Вся в воде виднелась Варечка.
Выронила Варечка варежку.
Выронила...

Наши вялые дни как опавшие листья,
Мы ослепли, как слепнут в асфальте цветы.
Я раскрашивал курицу, вышла жар-птица,
Но тебя не раскрасишь, ты - это ты.

Вместо храма построить сарай не сумели,
Заблудились в дождях, страх к воде затая.
Ты пыталась согреть охладевшее тело,
Но меня не согреешь, я - это я.

Я устал продираться сквозь заросли буден,
Ты устала дрожать в ожиданьи зимы.
Мы с тобой ненормально нормальные люди,
Мы с тобой не изменимся, мы - это мы.

Наши вялые дни как...

Плеснув на каменку лишь черпачек
И каплю аромата масла,
И веничком пройдясь один разок,
Уже вздохнешь-Как жизнь прекрасна!

И распластавшись по полкУ в поту,
Отдавшись жару безоглядно,
Ты таешь...изливая всю хандру,
Вздыхая снова-Жизнь приятна!

А тело стонет -пару больше дай!
И веничком!..Еще!...Как классно!
Вмиг вынырнув из жара ада в рай
Холодных вод...Жизнь не напрасна!

И расслабляяся в кругу друзей--
Пивко или чаек с вареньем,
Блаженствуя доволен жизнью всей,
Души и тела...

Нет ничего - ни истины, ни бездны,
Ни отражений – тени пустоты,
И звуки не плывут подобно песне
Над вечностью, роняющей цветы.

В ещё не проявившемся пространстве
Дыханья нет, движение мертво,
И даже смерть в немыслимом убранстве
Своё не проявляет естество.

И нет зерна, что явится твореньем
В божественном кружении огней,
И нету тьмы тончайших проявлений,
И света, что могуч в любви своей.

Нам просто говорить, но как увидеть,
Как явится неведомое – то,
Что сможет и любить и...

Одинокой мыслью у фонтана сердца,
Среди бушующего зноя,
Моя любовь пришла погреться,
Ледяной жарою

Ей одиноко в этом мире,
С силой стеснена одежда,
Хочет вольной, эротичной лире,
Отдаться нежно.

Но миром правит назиданье,
Разум классицистов,
Рационально указанье,
Совести министров.

Догмат порядка,
Жеманности, такта,
Любовь замерзла на жаре,
Переспела грядка.

Темпераментно и чинно,
Страсть ушла из мира…
Оставив расчетливую мину,
Во имя звонкого кумира.

Сегодня шестнадцатое,
Июль.
Жара обдает унынием
Мутные окна квартиры.
Федерико Феллини
И ночи Кабирии
На пару с взъерошенной псиной
Проедают время лета.
Мирное опустошение.
Южные сны при свете
Городского солнца
Льются дыханием винным.
Надоедливый шум
Мечты.
Та, что разбавить в силах
Последние сводки
Глухой пустоты
Утонула в московских пробках.

Семнадцатое.
Рюкзак с утра раздался пенной массой.
Бодрячком
Очередная порция скандала
С престарелым родственником.
И, все-таки...