От российских детишек

Тверская область в России ожила…
Животноводство в округе развела.
Прилавки мясом своим забили…
Детишек натуральным молоком уж напоили.
Перестали суррогат заграничный ввозить…
Народ натуральным продуктом кормить.
Ан нет, - враг народа у нас не дремлет…
Его прыть некогда не померкнет,
Чтоб русскому народу здесь вредить
И Русь не смогла, животноводство возродить.
Враз появились болезни такие,
Что и в Советские не слыхали лихие.
Мол, ветврачи гарантий не дают,
Что этим продуктом народ...

Бабушка в троллейбусе, напротив,
округлив морщинистый свой ротик
и гримасу жалобную скорчив,
завела со мною разговорчик.

Парочка вопросов, как обычно:
о работе и о жизни личной.
А потом все о себе любимой:
горьких слов поток неудержимый.
Муж до смерти пил, не просыхая…
Дочери досталась доля злая:
тридцать лет терпеть измены зятя,
ради непутевой внучки Кати,
чтобы в пятьдесят сгореть от рака…
Сыну дали восемь лет за драку
с причиненьем тяжких повреждений.
Он погиб в режимном...

Беспечный шут, на ярмарке балясник,
Побасенник, дворцовый безобразник,
На княжеский роскошный званый пир
Принёс напиток чудный - эликсир.
Дурманящим разлился ароматом,
Обрушился душистым водопадом,
Поплыл в палатах запах неземной,
Густой окутал, ласковой, волной.
Потир отставил князь рукой небрежно,
Спросил: «Чем дивно пахнет?" - безмятежно.
Втолкнули слуги в ближний круг шута,
Весёлого и ловкого плута.
«Ответь мне, скоморох, какое зелье,
Как ладан для души, дало веселье...

От грязи земля одичала.
Смирительный нужен покров.
Гостей всех разгоним сначала
На главный лечения срок.

Не летним цветастым узором,
А белой своей бахромой
Природа застыла с надзором
Заснеженной мёрзлой зимой.

Вьюжатся ветров карусели.
Смотри не зевай, занесут
Снегами бураны, метели.
Найдёшь тут последний приют.

Снежинки, замена таблеток,
Хрупки и красивы в мороз.
Из них можно много рецептов
Создать и улучшить прогноз.

Съедобною ватою ветер
Пуржит белоснежной порой...

Двери потолще, заборы повыше.
Так Колобок оборудовал дом.
- Знаю я нрав своих милых детишек.
Если сбегут, не найти их потом!

Да! Нешто мы в России пьём!
Вроде давно трезвыми живём…
Горбачёв алкоголю войну объявлял,
Кто и не пил, водку покупал.
Так как талоны всем выдавали…
Хочешь, не хочешь, а покупали.
Коль такой напиток отхватил…
Знать друзей ты пригласил,
А коль друзья… знать и гульба!
Видать такая на Руси судьба…
Всё, что на талоны взяли,
За вечерок и прогуляли…
Наутро вновь опохмелились…
К другу в гости завалились!
А если к другу завалились…
Знать опять там, поднапились.
В ельцинские… дали пить...

Жил себе Иван и жил,
И особо не тужил,
Ни красавец, ни урод,
Ни хапуга, и ни жмот,
Ни глупец, и ни дурак,
Ни благой, и ни добряк.
Вдруг на Ваню вышел спрос,
Пред купцом стоял он в рост.
Говорил ему купец,
Он на слово не скупец:
- Пусть мой домик небогат,
Ты пожить в нём будешь рад,
А работа, друг, проста,
Ни к чему в ней суета.
Дверь тебе, Иван, стеречь,
Тем детей моих беречь,
Им похлёбку ты свари,
Словом громким их бодри!
Ваня смотрит на купца,
Рот раскрыл он в пол-лица...

Как-то поздно вечерком,
вкусным балуясь чайком,
говорит отец сыночку:
- Сын, сумел ты в одиночку

стать металла знатоком.
С высочайшим мастерством
откуёшь деталь любую,
лошадь вылечишь хромую.

Труд поднял на высоту,
сердцем любишь красоту.
Слава кузнецу отрада:
за твой труд большой - награда.

Суеты не знаешь ты,
розы выковал - цветы.
Как одна, живут красою,
дышат счастьем и любовью.

Дар дал Бог тебе один -
с чудесами ты един.
Рученьки твои, какие!
Пальчики все золотые...

Вспоминаю девяностые те года…
Да! Волгоградские донские хутора!
Хутор казачий крепко на Дону стоял…
Жизненный уклад, - казачий продолжал.
В любое подворье бывалчик загляни…
Свинарники, коровники во дворе одни!
Птицу в подворье никто не считал…
Казак хуторской, - её сам не поедал.
На рынках частенько ей торговал…
По дешевке завсегда её продавал.
Коровы совхозные в степях мычали…
Симменталки удои большие давали!
Комплексы были по 2-4-ре тысяч голов…
Жили казаки, в то время будь здоров...

А для кого-то жизнь игра,
И он играет просто роли,
И не живя и не любя,
Тасует жизнь, как бандероли.
Его словам и веры нет,
Ведь это текст с бумажной роли,
И он играет как поэт,
И у него опять гастроли.
И он по жизни не идет,
По головам он просто едет,
Не ведом ему чувства стыд,
И всю-то жизнь он просто бредит.
Зачем так жить, скажи мне брат,
Скажи по дружбе без обмана,
Неужто в этом счастье есть,
Иль мне спросить у Вассермана.
Скажу я, брат, в чем счастья свет,
Он весь в душе...