Освещать

Ночь и темнота так красиво
Все так прекрасно мир движется лениво
Везде все тихо лишь изредка пьянчуга
Шатаясь по дороге кричит что он тварюга.

И звезды светят нам с тобой указывая путь
Луна же освещает нам дорогу к дому
Но мне так хочется свернуть побыть с тобой немного
И пусть в другую сторону ведет дорога.

Еще лишь пять минут и я признаюсь
Что лишь с тобой хочу связать свое существование
Еще лишь пять минут, с тобой останусь
И может лучше ты поймешь мое признание.

Так здесь...

Я ступаю на тонкий лёд жизни.
Он трещит, но всё ещё цел,
Значит, есть шанс удержаться на плаву.
Только седая луна освещает мой путь.
Как молоко разлилась она в небе.
Меня зовёт маяк вдалеке,
Так прочно обосновавшись на месте.
Он – моя нитка надежды, некогда бывшая клубком.
Но смогу ли я дойти до конца?
Вряд ли…

Сегодня ты мне снился, мой тигрёнок. Ты был так близко, но это сон.
Чудесный сон, о том как хорошо когда с тобой вдвоём.
Проснулась я с улыбкой и светом радости в глазах. Ты был со мной!
Ты был со мной совсем еще недавно. Такой по детски ласковый, чудной.
Твоя улыбка, словно лучик солнца, я так люблю ее. Ты - прелесть,
ты - радость, ты - жизнь моя! Ты мой! Ты послан небом мне,
чтоб были вместе мы.
Сейчас мы друг от друга далеко, но это ничего!
Когда вернёшся, свежий, отдохнувший...

Течет река большая, а я – на середине,
И берегов не видно, и я словно в трясине.
Запуталася в жизни, и плыть куда не знаю,
Ах, реченька, глубокая – какая ты большая.
Несет меня теченье, бурлит водоворот,
И вот уж берег виден, и солнце за горой.
Ах, реченька, сердитая ты отпусти меня,
Не вижу свету белого, ни ноченьки ни дня.
Пристать мне надо к берегу, одежду обсушить,
И надо мне подумать, по – новому как жить.
Ах, реченька, на берег подтолкни,
Другую жизнь счастливую, ты в душу...

Старый фонарь, на улице тихо.
Жизнь как подвал.
В ней мрачно и лихо,
В ней нет не души,не грамма мечтаний,
В ней нет той любви,
И сладостных званий.
В ней нет больше страсти,
В ней нет капель слез.
И старый фонарь напоет милость грез.
Ты помнишь,как я,точно вышка стоял?
Ты помнишь как здесь все вокруг освещал?
Сейчас посмотри я стал стар и поблек,
Свет мой давно уж не ярок,и смолк.
Тихо,и холод бежит по домам,
А раньше ты помнишь,
Я все отгонял.
Раньше я молод и весел все был...

Месяц ясный струиться в потемках,
Освещая тропу серебром,
Что ползет змеевидною кромкой
В горизонта полночный проем.

Тишины грузный стан мерно давит,
И печально зовет в никуда,
Звездный дым пред очами играет,
Где-то слышно чуть льется вода.

И скользит по траве легкий ветер,
В спину дышит, неся за собой,
Я иду, я один на всем свете,
В этой дивной вселенной ночной.

У ног ковер листвой осенней,
в душе гуляет ветра стужа,
с тобою, и ее тепло ушло в темницы моей скорби.


***
Луны отраженье скользит по воде,
одетое в маску печали,
ее разделяю я сердцем, давно
любимой не знали глаза.


***
Зовет дорога в даль простором диким,
но крылья связаны мои цепями страсти,
что выковала ты, невольной птицей
я в клетке бьюсь, взаимности ища,
в пустыне чувств не мысля о свободе.


***
Вспороло солнце горизонта колею,
раскинуло корону золотую...

Огонь свечи – как факел вдохновенья,
Мне в будущее освещает путь.
Прошедшее всё в радостном цветенье.
Но что прошло, увы, нам не вернуть.

Несётся жизнь по миру, как комета
Среди других пылающих огней.
Где каждый себя чувствует поэтом
В бессмертном мире неповторных дней.

Влечёт меня, как прежде, неизвестность
Познанием грядущего страша.
Когда нибудь меня проглотит вечность
Кумиров и гонителей круша.

Душа моя, как малый лучик света,
Умчится в мир туманностей и звезд.
На все...

Тихая музыка, пламя дрожит...
Ночь за окном вновь укутала город
Время отмерю я воском свечи
Плавно стекающим легким узором

Окна открою, впущу тишину
Рядышком пусть посидит на окошке
И на бумаге я снова пишу
Новых стихов набежавшие строчки


ТЕБЕ
В твоих глазах Любовь и Вечность
В них отраженье всех миров
И взмах ресниц никак не скроет
В сияньи глаз твоих любовь

В твоих руках тепло и нежность
В тебе самом Вселенной суть
Твой Свет Бескрайний, Бесконечный
Сияя освещает путь

Была весенняя метель-
сырого снега пляска.
Снег лип на черную шинель,
и выглядел, как в сказке,
тот черноусый лейтенант
у крутобедрой лодки,
не комплиментов, а команд
взыскующей кокотке.
Звучал над пирсами ревун,
как зов нетерпеливый,
а свет служивых псевдолун
впивался в тьму залива
и освещал холеный бок
соперницы невольной,
да холодком плескал в висок.

...И ей - поныне больно.