Останки

Заметил кто-то вдруг под вечер

Вдали от города зимой

Простую нищенку со свечкой,

Святого духа за спиной.



Всего лишь в кофточке да юбке

Брела назад в свой Петербург,

Последний хлеб в одну минутку,

Могла отдать кому-нибудь.



Юродивой считалась прежде,

Потом действительно святой:

Навечно обретя надежду,

У смерти выдернув покой.



Святая Ксения без лести

Могла спасти от разных бед.

К ней прикоснуться стало честью,

К теплу души и в яркий свет...

Пришел ноябрь, и первые морозы,
Сковали грязь и лужи тонким льдом,
Припорошили инеем березы,
И бомбою разбитый старый дом...

Разбитых пушек ржавые лафеты,
Сгоревшие останки от машин,
И черные деревьев силуэты,
Да стылый ветер иней ворошит...

Такая невеселая картина,
На много километров впереди,
Вороны даже каркают уныло,
Лишь снег на солнце яростно блестит...

Из двадцати осталось только десять,
Усталых и оборванных солдат,
Остановились у костра погреться,
Да...

Терзаясь, мучаясь, страдая,
Живу в России полувек.
Видны мне ныне двери рая,
Которых грешный человек

Узреть воистину не сможет.
А мне – открыты те врата.
Диавол Русь не превозможет,
Она пред Господом свята.

Свята в кровавых лихолетьях,
Когда теснили нас враги,
Стремяся саблею и плетью
Отринуть от Христа. Не лги,

Лукавый порожденец века,
Что Русь не верует в Христа!
Всяк атеист душой – калека
И несвятая простота.

А впрочем, есть ли смысл гутарить
О Боге с дьяволом? Рискни...

И опять, как ты там ни толчись,
В дополненье к худому примеру,
Начинаем сурово про жизнь,
А кончаем про честь и про веру.

А всего-то и выпито ноль,
Но зато сколько ора и силы,
Кто мы есть? Перекатная голь
От рожденья до самой могилы.

Мир ничтожно останки влачит,
Наша жизнь, будто кверху ногами…
И тревожно в беззвёздной ночи –
За окном эта голь с батогами.
1994г.

Бойцы невидимого фронта.
Вы, кто, спустя почти сто лет,
Покинув теплый дом комфортный,
Ушли в места былых побед.

От боли где Земля стонала,
Израненная в клочья вся,
Там, где Вселенная дрожала,
Но все равно людей любя.

Вы находили тех останки,
Кто шел всегда в последний бой.
Кто грудью бросился на танки,
Чтоб жили в мире мы с тобой.

Бескрайний край до горизонта,
Здесь рядом верный добрый друг -
Бойцы невидимого фронта.
Вам благодарны все вокруг.

По восемнадцать было им.
Она любима,он любим.
Все планы спутала война.
Пришла нежданная она.
Прощались страстно, до утра.
В дверь постучали-мол пора.
Вернись, любимый, я дождусь.
Ты жди родная, я вернусь.
Два года он провоевал, письмо пришло
-Ваш муж, такой-то, безвести пропал.

Часы тянулись, дни, недели, годы
Она ждала, терпя невзгоды.
Растила сына, внуки есть
Трудилась, сколь наград-не счесть.
Подружки шепчут, не со зла
-Ты б мужичка себе нашла.
Не век одной же...

Ф……. молвил речь, трёхпала, и опустил своё
забрало:
- Русланом буду я, авось, никто и не заметит,
гвоздь и самозванца приголубит, Людмила б
(аба)….. и полюбит, ей всё едино лишь бы был,
кощей иль Черномор прекрасный, а лучше ви-
тязи его и молоды они и разны, и не наскучат,
…несуразны, лишь строки, (стих),сказанья пепел,
сожжём его, коль не приметил и не увидел бран-
ных слов, всё по-другому, без основ…
***
Кто без греха? И все мы рядом, идём
шеренгою парадом и крокодилы, и...

И снова раздается тихий шепот.
И вторят ему птичьи трели, рокот,
Журчание прозрачного ручья.
Очнулся словно от забытия,
Увидел истинную суть земных творений.
Нам эта жизнь дана не для отдохновения.
Борьба с самим собой на всем пути.
Душа желает к вечности прийти,
И в то же время жаждем наслаждений,
Волнующих порывов, наваждений.
Чрезмерных и запретных зачастую,
Соблазн именовали мы мечтою,
Поддавшись искушениям врага.
Пока в трясине тонет лишь нога,
Хватайся за протянутую ветвь,
И...

Пойдем на Патриаршие пруды,
Сиреневый там дождь еще не хладен,
Каждят останки пляшущей Звезды
И дьявол темноцарственный безладен.

Пойдем, поидем, друг успенный мой
Иль мертвая подруга, будем вместе
И плакать над точащею сурьмой
В свечельном этом времени и месте.

А был я оглашенным ко святым
Хождениям и внесен в Божий список,
Мак в юности был алым, золотым,
Пускай дарит аромой одалисок.

Фаворским огнем требники горят,
Горят и наши тонкие крушницы,
А мертвых царичей ли укорят...

Вот открыл царь глаза в золотом саркофаге,
И увидел нутро пирамиды своей,
Груды царских сокровищ, доспехи и флаги,
Умерщвлённых наложниц и слуг и коней.

И упала стена, и грабителей свора
Унесли саркофаг тёмной ночью в ковыль,
На могилки крестьян, по велению вора,
Опрокинули мумию в серую пыль.

Там летают ветра по пустыне беспечно,
Собирая весь сор на дорогах лихих,
И останки царя закрутило навечно,
А крестьяне лежали в могилах своих.

Жажда золота, власти преследует многих
В...