Остальных

Я хочу улететь, взмыв стремглав над землею,
Чтобы мыслить свободно в поднебесье паря.
Чтоб однажды влюбиться самой чистой любовью.
Чтобы нежно окутать этим чувством тебя...

Ты мой нежный цветок, ты лазурное небо,
Милый солнечный лучик, что играл на стене,
Мои чувства согреют тебя, где бы ты не был...
Ну, а ты возвращайся поскорее ко мне.

Я готовясь ко сну не закрою калитку,
Ты в обитель мою заходи не стучась.
Мне достаточно просто твоей нежной улыбки...
Она вмиг мне заменит...

Я не знаю, как остальные,
но я чувствую жесточайшую
не по прошлому ностальгию —
ностальгию по настоящему.

Будто послушник хочет к господу,
ну а доступ лишь к настоятелю —
так и я умоляю доступа
без посредников к настоящему.

Будто сделал я что-то чуждое,
или даже не я — другие.
Упаду на поляну — чувствую
по живой земле ностальгию.

Нас с тобой никто не расколет.
Но когда тебя обнимаю —
обнимаю с такой тоскою,
будто кто-то тебя отнимает.

Одиночества не искупит
в сад...

Говорят, что слезы очищают душу и любовь, и все мечты,
Многие об этом и не знают, многие не знают, но не ты.
Коней на переправе не меняют, к чему менять, коль пол пути прошли?
Многие об этом и не знают, многие не знают, но не ты.

И наша жизнь – написанная книга, мы – авторы, поэты и певцы,
Многие об этом и не знают, многие не знают, но не ты.
Переписать те главы невозможно и цензор – время строчку не черкнет,
А остальное, в общем-то, возможно, и что задумал – в этом повезет.

Колышет...

Добро должно быть с кулаками.
Добро суровым быть должно,
чтобы летела шерсть клоками
со всех, кто лезет на добро.

Добро не жалость и не слабость.
Добром дробят замки оков.
Добро не слякоть и не святость,
не отпущение грехов.

Быть добрым не всегда удобно,
принять не просто вывод тот,
что дробно-дробно, добро-добро
умел работать пулемёт,

что смысл истории в конечном
в добротном действии одном –
спокойно вышибать коленом
добру не сдавшихся добром!


1959...

Восторг души - нехитрые отрады!
Приятно видеть, как летит жучок
На медоносный писаный вьюнок,
Как бересклет пылает у ограды...

За счастье слышать зяблика рулады,
Нырнуть с утёса в пенистый поток...
А человек - тлен запасает впрок,
Хоть все блага подобны листопаду.

Холодный ветер чуть подует - фить! -
Сорвутся листья, засверкает бить -
Мгновение! - и... в грязь, и прах в итоге.

Для вечной жизни надобно немного:
Беречь Его в себе. Любить. Творить.
А остального может и не быть.

Не мечись, душа, как птица.
Сядь тихонько у реки.
Суждено кому - явИтся,
Тот проявится в Любви.

Будет вечным полустанок
В море-жизни у тебя,
Где сливаются два края--
Неба синее, Земля.

Будут розовы рассветы,
Росы в алую зарю.
Будет штиль и свежий ветер-
Тёплый бриз на берегу.

Остальное--суть не важна,
Где, когда, почём, зачем.
Ты корабликом бумажным
Отпускаешь цвет проблем.

Только будь ещё смелее,
Только будь, а не кажись.
И тогда пойдёт бодрее
Да и ярче твоя жизнь...

Если мерить век на километры…
Жизнь моя — обычное шоссе.
Куча перекрестков: темных… светлых…
Штрафы за парковку.
Как у всех.


Я беру попутчиков случайных:
с ними ночь — отпетое верзо!…
И пинками гонит луч—лучара
вакуума черного кусок…


И пока две фары матерятся,
а в салоне перегар стоит…
божеские строки мастерятся,
а над ними — светит Альтаир.


Так езжай! И не считай щербины…
и аварии… и горький дым…

На шоссе — мы любим
и любимы…
Остальное мелочь. Подновим...

Надеюсь, я уже созрел
писать роман. Мой друг-читатель
(да, я на "ты" - ты мой приятель!),
бросай рутину глупых дел!
Садись-ка в кресло поудобней…
Я поведу рассказ о том,
чем я и сам грешил тайком
(кто с правдой - тот и благородней!),
когда и молод был, и глуп.
И верил, что Земли я пуп!

Роман, конечно, о любви.
Пусть рвутся новые поэты
изобретать велосипеды,
а наше дело - c'est la vie!*–
сбирать цветы ночных мечтаний
в букет красноречивых слов
о тонкостях проблем полов,
о...

Ведь стоит же оно того
Чтоб просто взять блин и приехать
Забив на остальное все
Чтобы узнать что сны нам светят

Свет шествовал по сердцу, как по полю.
Свет вдавливал мне в грудь свой легкий шаг
И оставлял свеченьем тайной боли
В лесах души едва заметный знак.

Он шел и шел сквозь царство плотной ночи
И сам свой путь прокладывал внутри.
Вот отчего так долго кровоточит
Последний свет исчезнувшей зари.


* * *
Иносказанье бытия –
Иных миров мерцанье.
Мои деревья –это я,
Но лишь в иносказаньи.

И смысл отыщет только тот,
Кто, глядя сквозь обличья,
Иносказания поймет
И вновь ответит притчей...