Остались юными

слова сии запомни юный воин бог
одевши жизни багряницу
вины из чаши горя тот не пъет
кто только правью чистой
и любовью дышит

Есть, сынок, на Марсе вроде
Иль в ином краю
Люди похоти и плоти,
Баюшки-баю!

Есть на них молитвы-святцы,
Красная межа -
До тебя им не добраться,
Малая душа!

Открывать глаза не надо -
Во стране другой
По живым горит лампада,
Как за упокой!

Не Кощей дремучим лесом
Выбрался к реке -
Вьются в воздухе их бесы,
В каждом проводке!

Открывать глаза не будем,
Баюшки-баю!
Скоро душу этим людям
Вынесешь свою...

Целый мир у них в ладонях...
Но до юных лет...

Тебя смущает седина,
Меня смущает юность.
Любовь нежданная пришла
И сердце встрепенулось.

С тобою рядом иногда
Как в юности робею.
Обнять мне хочется тебя,
Но тронуть я не смею.

Ты так прекрасна и юна,
Люблю тебя, страдаю.
Увы, не мной увлечена
Другим, я это знаю.

Мне суждено тебя любить
Не ведая ответа.
И лишь в душе любовь хранить,
Судьба наверно это.

Однажды ты проснёшься в изумленье,
Услышишь птичьи трели на лугу.
И сердце затрепещет в восхищенье –
Вокруг всё в бело-розовом снегу!

Что стало в одночасье вдруг с природой?
Откуда столько света и тепла?
Преодолев мороз и непогоду,
Пушистой пеной вишня расцвела!

Собой заполонила всё пространство,
Взметнув цветов фонтаны в вышину!
Накинув ароматное убранство,
Приветствует красавицу Весну!

Принарядившись белыми цветами,
Невеста юная к себе манит.
И замирает сердце под ветвями...

За рекой, за синим логом
Дремлет тихий лес.
Зацепился месяц рогом
За церковный крест.

От крапивы у тропинки
До могучих вётл -
Всё, как будто в лёгкой дымке,
Дунешь - поплывёт:

Искры звёздного узора,
Юная полынь,
Куст сирени у забора...
Сумрак и теплынь!

Пусть, невидимый, в оврагах,
К склонам как пришит,
Лоскутами павших флагов
Снег ещё лежит -

Оставляй, земля, зимовье:
Новый твой покров -
Соловьиное безмолвье
Майских вечеров.

Свези-ка меня, велорикша, где лотос цветёт белоснежный.
Где пагоды очень воздушно подняли углы своих крыш.
Да к берегу тёплого моря, где пахнет свободой и рыбой,
Да в гомон восточных базаров, где соткан в циновки камыш.

Свези-ка меня, велорикша! Я знаю, что труд твой тяжёлый.
Но ты улыбаешься, будто и вправду доволен судьбой...
Я слышал, у вас тут профессор иголки вонзает в ладони,
И боль сразу с тела снимает, и даже душевную боль.

Свези-ка меня, велорикша, в мою отзвеневшую юность...

Чудесный, симпатичный мальчик,
С норвежской скрипкой, с русскою душой,
Твой голос – звонкий колокольчик,
И возраст юный, небольшой.

Ты вышел побеждать на сцену,
Играть на скрипке, песни свои петь,
А зрители забыли о проблемах,
Готовы слушать, и тобою «фанатеть».

И Евровиденье склонилось
Перед тобою, был в восторге зал,
И слава на тебя свалилась,
В ту ночь ты пел с улыбкой, танцевал!

Как будто ветерок игривый,
С тобою рядом пролетал Орфей,
И в такт, наигрывая лирой,
Он пел с...

Осиянное, юное тело,
В мочке уха алеет кровь.
Предусмотрены Богом пределы,
Чтоб и физик изведал любовь.

Глаз устроен - и это понятно! -
Чтобы «правильный» видеть свет:
В инфракрасном была б она в пятнах,
А в рентгеновских, как скелет.

Узкий выбор частот не малость:
Вся умышленность сей полосы,
Чтоб от прочих одна отличалась
На порядок, а не в разы.

Чтобы видеть не полураспада
Долговечную маету,
Но красавицу на мосту -
Что душе человечьей надо,
А не всякую ерунду.

Чтоб не...

Осенним вечером, когда с небес со свистом
Свалились эти альфацентавристы
Или венерцы, или марсиане -
Я преспокойно мылся в русской бане,
И веником зело себя хлестал.
Вдруг - шорохи в предбаннике... Заходят.
Вдвоём ко мне, а третий стал в проходе.
Я - тазом в них, но таз повис в пространстве.
И вот, как был, в намыленном убранстве,
Уж я у них на корабле… Кругом мигает.
С меня водичка мыльная стекает,
А я стою без всяческих надежд,
С семьёю не успевши попрощаться.
А гуманоиды изволят...

Хвала тебе, отель для неимущих!
Для буйных хулиганов и тихонь,
Для пьющих что попало и непьющих,
Для молодых и весело живущих -
Горит, горит казённый твой огонь!

Там стол… кровать…Там крыша от ненастья,
Там страж-вахтёр хренами обложён…
Там коридор. Там шалаши для счастья,
Там сто русалок выше этажом.

Приют для всех, сбежавших от сохи,
От мелочной родительской опеки, -
Ты гладишь брюки, да малюешь веки,
И даже - бред! - царапаешь стихи.

Когда-нибудь планеты юный житель...