Оселя

Ты помнишь? Каменные своды,
И золотые купола,
И в речке стынущие воды.
Нас осень в сумраке вела.

По центру желтого бульвара,
Среди цветных огней афиш,
И огоньков приютных баров,
И мимо старых темных ниш.

Фонтаны брызгали, играли,
Цвели в каскаде фонарей,
И перед нами танцевали,
И становилось нам теплей.

И шли мы дальше и молчали,
И говорили иногда,
И нас улыбками встречали,
Мы были молоды тогда.

Душой, тянулись первородной,
Смеялись выбранным мечтам,
И судьбоносной...

Квятковская Людмила
Была девчонкой «в теле».
А пацанва любила
Лишь тощеньких девчат.
На Люсю – ноль вниманья,
Все сквозь нее глядели...
Из будущего видно:
Не девочка, а клад.

Отзывчива, сердечна,
Умна и без заскоков.
Готова сделать в дружбе
Навстречу первый шаг.
А юность так беспечна...
Хоть кто-то у истоков
Формированья душ бы
Сказал бы:
-- Надо так... –

Была бы дружба с Люсей
Квятковской мне подарком.
Но я был не умнее
Всех прочих, а глупей...
Была б, наверно, лучшей...

горят надежды и кружатса
над бездною мечты моей
им лишь доно приветствием прощатса
и свет познав возврощатса в строну моих тьеней

там гдето вера с крыльями из ветра
поЁт о сладостьи гредущей пустоты
и всею силою моя ослабшая бездна
внимает голосу небесной немоты

да там в туманах в облоках
я ноходил свойи потерьи
и истьину искал в словах
и муки роскрывали щедро дверьи

да там в долЁкай пустотье
моих надежд моих стремлений
я строил храмы сиротье
иных путьей иных зобвений

да...

Мокрый, тяжелый снег
Опускался, ложась на плечи,
Таял в ночи твой смех,
Убивая надежды и вчер.

Такой же тяжелый шаг,
Поступь усталая шумно,
Я, как дурной ишак,
Как осел верил бездумно.

Яркая, горькая мысль
Возвращалась все к той картине,
Какой во всем этом смысл?
Зачем был в твоей паутине?

Светлый в искринку узор
Расползался на темном окошке,
Взгляд в отраженье, в упор,
И сердце, как в бешенной спешке...

Довольный от похоти вид,
Кричали глаза твои ядом,
Рядом другой кто...

Ранний март. Весны дыхание
У мороза за спиной.
Зачарован, как в тумане
Тёмный лес стоит стеной.

Снег осел, и вдоль дороги
Льётся талая вода.
У зимы промокли ноги,
Не вернётся никогда.

На ветвях набухли почки,
Скоро листья будут тут.
На проталинке весенней
Первоцветы расцветут.

Птицы рады, говорливы,
И щебечут, как всегда.
От пьянящего веселья
Им не деться никуда.

А зима последней вьюгой
Помахала вслед рукой,
И весна краса – девица
Улыбнулась нам с тобой.

Что за мною стоит,
Что мне грезится этим завтра,
Я знаю одно, это красное солнце в глазах,
Это серый туман в груди…
Кто мне простит,
Что я так неаккуратно
Бросаюсь из сердца словами,
Как брызгами горной реки.
И в словах костровых все теплится,
Что стоит за мной ее завтра,
Что заставить себя надеется,
Не дурацкая прихоть Сартра,
А собственноручное, высеченное,
Зажатое каждой клеткой,
Окно в ее нежное личное,
Врата в ее игрище ветреное…
И откуда мне знать, лишь бы верить,
И о чем...

Тупее ли Ишак Осла? -
О том я справлюсь
у Козла ...
Отстойной Козочке
он муж;
Барану родственник,
к тому ж!

,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,

Что хочет нам Осел сказать? -
Его Иа мне не понять ...

Быть может жаждет почесать,
там, где не чешется ему!?

А раз не терпится Иа ...
и прилагается к сему!!

,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,

Тот ладит с Осликом отлично,
кто в обращеньи не Кретин! -
Он встал - приляжь! Идет - сиди ..
С Ослом уверился я лично:
Зол на Осла!? Все ж...

Нет фраз,ни мысли...ничего,
Суетных дум осталось малость,
Ушла в открытое окно
Тоски душевная усталость.

Опустошая чаши дно,
На ветер выплеснув остатки,
Душа вздохнула глубоко,
И потянулась сладко-сладко.

Вспорхнув в небесный лазурит,
В пушистом облаке осела,
Свою серебряную нить
В клубок судьбы вплетая смело.

Попутно петли и узлы,
Мурлыча песню,разбирая,
Выравнивала нить судьбы,
Любовью светлой насыщая.

А белый парус облаков,
Души лелея безмятежность.
Поплыл по волнам...

Наряды летнего затменья
пестротой
отвоевали взгляд,
осели солнечной пыльцой
в волну
растрепанных волос.

Листвой,
как соком изумрудным,
разлился океан лесной.

За горизонта полосу
катилось поле.

Ветром блудным
хлестал источник в небесах.

И на губах
сочилась песня
медом золотым,
и хмель-трава
вплеталась в ноги частоколом.

От блеска
летнего костра,
что дым
янтарный
ронял на сердце
шелком,
поэзия жила во всех местах
окрестного
июньского собора.

Отслужившей, ненужною шиной,
Что печально глядит вслед машинам,
Взрослым детям вослед ты глядишь.
На восток и на запад, на север
Из гнезда разлетелись, осели.
В старом доме родительском – тишь.

Только яблони, груши и вишни
То шумят, а то шепчут чуть слышно.
Слава Богу, опять зацвели.
Как в борта корабля, но без пены,
Плещут волнами годы о стены.
Зря стараются: дом на мели…