Орлы

Галерея сия появилась
Постепенно, холст за холстом.
Кисть художника отразила
Мысль его в изложенье простом.


История эта полна удивленья.
И мало таких, кто поверит в нее.
Но мир в ней описанный дышит волненьем,
Которое радует или гнетет.

Она мне открылась, когда был я молод,
Когда еще был неиспорчен судьбой,
Когда я желал утолить знаний голод,
Когда вся природа была мне родной.

С тех пор стал я тверже, стал тяжелее.
Уже мне неведомо чувство родства
С природой великою, что...

Моллюском ждать на берегу,
мечтать о милостях природы.

Иль
уткой крякать про беду,
рассказывая про невзгоды.

Иль
серым волком на луну
ночами выть в отместку сну.

Иль
кошкой, спину изогнув,
шипеть про чистоту породы.

Или
подобным быть орлу -
душою постигать высоты,
презрев хулу и похвалу,
Борясь! Наперекор всему.

Решать тебе лишь одному
Кто ты!

Тук. Тук-тук. Тук-тук-тук-тук.
Ой, пропало!
Ой, попало
Моё сердце под каблук!
Да под остренькую шпильку
С наконечником стрелы
Счас вопьется!
Счас напьётся
Моей крови! Хны-хны-хны…

Хук! Хук-хук! Хук-хук-хук-хук!
Слева! Справа!
Ай! Достала...
Стой! Не суслик я, барсук!
Будь орлом - сказала милка
И добавила ведром
По вопилкам,
По сопелкам
По затылку. Бом-бом-бом…

Пук… Пук-пук... Пук-пук-пук-пук…
Я ж негромко…
Я ж тихонько…
Но не выдержал каблук….
Что...

Вначале было слово растиражировав его, из
мысленного в «написное»? из сказанного в
образное? быка над всем над этим взгромо-
здив, и льва, орла и ангела в придачу, я всё
сказал и незадачу, скрою, фа-уст подумал,
записал потом, и отпил из бокала ром, ог-
онь, земля, вода и воздух с нами энергия
из космоса в придачу ну, в общем, всё и не
заплачу, включив и ян и ин и время и раз-
деление воды и грунта и свет вначале это
утро, перечитал и не понравилось ему, по-
мял порвал, в камин...

А чтоб «познать весь мир» и описать и когнитивность
не нарушить, как трудно и в «берушах» слушать, что
след оставит? буерак, расщелину, овраг? когтя лишь
рана иль клюва или клыков или рогов? опять он вспом-
нил и орла и льва и ангела крыло, вола и бабочки по-
лёт и лунный свет, что отразится влет и голубя и рыбу,
что потом? когда вдруг снизойдёт, окатит, любовью,
радостью и чудом, что вдруг возникнет неоткуда.

Калька

Взвиваясь над назойливой толпой,
Стандарт сбывает крашенный Меркурий,
И дракул заражают красотой
Фигуры пустотелых дев и фурий.

Заверченные в глянец до плечей,
Сиреневою матовой прокладкой
Обжатые, глядят, и нет прочней
Уз ситцев кружевных изнанки гладкой.

В зерцалах бельеносных тьмы скелет
От пола источается, лелея
Гофриры лядвий меловых, паркет
Скользит крахмально с пудрами келея.

Венеция – обманутых юдоль,
А мы зане храним ее зерцала,
Чтоб вечная танцующая моль...

Как отупевший, как пьяный, ходил, с прозрач-
ной светлой кожей (излучающей свет), с красо-
той в центре, рента, налог, процент возврата,
чтобы и ты, она, были богаты, почки горячие,
как суп, поджарились, а мы с тобой ярились,
возвращали в предел покоя движение, потря-
сение, металлический поток из глаз, одним сло-
вом, атас, ветер, клокотание орла, (за/на голо-
ве), дао дань.
- Отвянь...- не хотел ничего слушать, а только
бить баклуши

Ведал направлениями и способами, (констатиро-

вал смерть), страховал души, а ему говорили по-

слушай, как надо, молчал, больше (оценивал глуп-

ость,( организовывал экскурсионные поездки в

шамбалу и на острова пэнлай, онлайн, отвечал

на вопросы по скайпу, (как жить дальше) и как

можно меньше фальши, допускать в общении с

самим собой, как и куда девать мыслей рой, (ос-

тановка внутреннего диалога, без избытка выпи-

того грога, периферического зрения фишка, где...

Ничего не забыл, потому что ничего не знал,
бездумен был или безумен, точно не помнил,
стана стан разбил, в степи, возвёл шатры, ст-
ены, уволил, баранов, пригласил орлов, чтобы
летали или наоборот, всё едино, пали, пропа-
ли все мысли, расстелил простыни льняные,
поверх ковров, персидских (чтобы собрать)
или ковры на, а собственно всё ерунда, кому
нужны бреда строки, птиц, голоса, крики пе-
сни, (жестоки, декаданса время, дави или
подгоняй стремя), да, хоть тресни, надвое, по...

Пьёт из лужи воробей,
Воду дождевую.
Искупав пред этим в ней,
Голову шальную.

Ростом мал и неказист,
Не затейливо поёт.
Пером грязен, сердцем чист,
Жив он тем, что Бог пошлёт.

Нет в нём хитрости ворон,
Кровожадности орла.
И хотя задирист он,
В нём ни капельки нет зла.

Он повсюду с нами рядом:
В городах, в полях, в лесах.
На нас смотрит дерзким взглядом,
Не испытывая страх.

Пьёт из лужи воробей,
Удалец — люблю таких!
Он иных людей храбрей,
И мне этим, лучше их...