Опять бегут

Опять отодвинулись сроки,
И шанс появился успеть.
Дела, что пылятся на полке,
Стряхнув пыль с них, сделать суметь.

Всё то, что не важным казалось,
На полку сложил — на потом.
А после мешала усталость,
И новых, проблем срочных ком.

И вдруг судьбой к самому краю,
Поставлен был в жизни своей.
И понял, что не успеваю,
Дела все закончить я в ней.

Но дверь в Никуда предо мною,
Закрыл доктор твёрдой рукой.
И был не убит я судьбою
И путь не прервался здесь мой.

Не зря отодвинут...

Опять сиреневая даль
Зовет сиреневой прохладой
Что б позабыть на веки май
В осенней грусти листопада.
Что б увенчать его любовь
Своей золотоносной кроной
И сердцу приказать забыть
Давно слетевшую корону.
И, что за осень без потерь?
Смешная жизнь, смешные люди!
Ты просто на слово поверь -
Влюбленных на земле не судят.
А я до смерти влюблена
В мой светлый май, в свою надежду
Но листопадом манит даль
Любовь уже не та что прежде.
28-28.04.02

Опять пишу стихи тебе...
Зачем? Сама не знаю.
Ведь ты не помнишь обо мне,
Не любишь и не ждешь. Я знаю.

Но мысли, чувства и слова,
Застыли комом в горле...
И лишь стихи спасут меня
От этой страшной боли...

Я не скажу тебе того,
Что сердце мне волнует...
Пусть ты не знаешь ничего,
Нас жизнь с тобой рассудит!

Опять жизнь чью-то унесло,
Старуха - мать простилась с сыном.
Над колыбелью вороньё
Его последней всё кружило.
Лилась слеза утраты, веры,
Но сердце билось - но как быть?
Открыты рая сыну двери,
А старухе ещё жить.

Старуха - мать ума лишилась,
Ей слышен зов его с небес,
К плите могильной прислонилась
Смеяться стала. Будто бес!
Над жизнью всей своей смеялась,
Что грош - цена её судьбе.
Теперь одна совсем осталась,
И годы стали уж не те.

Старуху люди сторонились,
Но помогали...

Опять горю в своём безумстве,
а что здоровье? Ерунда!
Мне легче плыть по волнам чувств,
под парусами, под ура,
ура, вперёд и с песней новой
навстречу буре я несусь,
долой закостенелость слова,
долой тоску и девку - грусть,
да, здравствует моя удача,
да, здравствует моя любовь,
я песнь пою, от счастья плачу,
и плыть по радости готов!

Опять мне ночью не уснуть.
Чужая здесь всегда, чуть - чуть,
Ищу единственный свой путь.

Любви я слышу властный зов.
Мне для неё не нужно слов.
Начну с начала ВСЁ, с азов

Ты - песнь моя, Ты - жизнь моя.
Хочу в те - дальние - края.
Прими меня - я дочь Твоя.

Опять сегодня потерпел поражение,
Но не устану сражаться в бою.
И пусть сердца придержат свое мнение,
Пока победную песню не спою.

На поле боя, во всеоружии,
Не устоит противника рать.
Не потому, что я такой дюжий!
А потому что со мной благодать.

Сердце Господу покориться
И вступится Ангелов вереница,
И песню победную мы воспоем
С Господом Иисусом вдвоем.

И пусть я разбит, посрамлен и наг.
И вот есть туннель, но нет света в конце.
Я не устану. Ты слышишь! Враг!
Спасенье...

Опять на Кавказе бушует война,
Ракеты кромсают живое.
Вновь хищные птицы, не зная преград,
Могилы бетонные строят.

Нет, человека не учат века,
Уроков истории плети:
Лишь гордости темной мерцает река,
Попавшись в компьютеров сети.

Но если в темнице душа у людей,
А воля слабеет, тускнеет,
Какой человечеству толк от идей,
Что гордость питают и греют?

Зачем человечеству нужен прогресс,
Война с красотой и природой ?
Зачем на постройку смертельных чудес
Расходовать...

Опять фонариком карманным,
Полночным другом безобманным
Листки мои освещены.
Мне от работы ломит плечи.
Палатка романтично плещет.
И звёзды сквозь дыру видны.
Гитары и костры затихли.
Ночь гладит сонные затылки.
Уснул наш табор кочевой.
Друзья храпят, за день намаясь.
А я писать про них пытаюсь,
И не выходит ничего.
Но как мне хочется, поверьте,
Вогнать в строку и горечь ветра,
И пыль седую на висках,
И жар весёлой, злой работы,
И то, как сохнут капли пота,
Студентка, на твоих...

Опять война
Наверно так угодно небесам,
Чтоб с диких гор сходили реки кровью.
Не придирайтесь, я прошу, к словам,
Они, как сердце, захлебнулись болью.

Мне нравится грузинское вино,
Я пью и «Хванчкару» и «Цинандали».
Но не идёт сегодня мне оно,
Когда сгустились тучи над Цхинвали.

Очнись Кавказ. Ты ран не залечил,
Ещё гниют осколки в слабом теле,
И гордый твой народ ещё не жил,
Чуть приподнявшись, как больной с постели.

Зачем же, братья, умирать нам так…
Мы для войны лишь...