Опавший

Наблюдаю за тем как уходят мечты.
На их место ложатся воспоминания.
Ярким всплеском на жизненной глади был ты.
Мелкой рябью остался в моём подсознании.

Давно убраны травы,что легли под косой.
Аромат земляники,колокольчиков звоны.
Белобрысый мальчишка любимый,родной..
Взгляд из прошлого чувственный,свечи,иконы...

Пахнет осень дождём и опавшей листвой.
Уходящая жизнь пахнет воспоминанием.
След на мокрой земле оказался не твой
Стихли чувства остыв под туманным лобзанием

Чтоб хоть как-то согреться, не чай
пьёт в неоновом свете столица…
И в осеннюю входишь печаль,
где мелькают печатные лица.
Под покровом густой пустоты –
звёзд рубиновых знаки забвенья,
да мерцают созвездий цветы, –
их срывает рука провиденья.

Медь опавшую начал копить
древний город под ветреной пыткой, –
хватит этого завтра с избытком,
чтобы строчки поэта купить.
А теперь в эту твёрдую весь, –
из извечных слияний и трений, –
ты ступаешь растраченный весь
с багажом из чужих...

Тут паучья натянута леска,
и торчащие рёбра подлеска,
солнца хвойная ось...
Этих строчек – заученномятых
из поэзии семидесятых –
без меня развелось…
Проходя возле низкой рябины,
рюкзаки подставляют и спины –
все, кто зван и не зван.
По законам медийного жанра,
та – стоит, как горящая Жанна,
и глотает туман.
Листья желтые снова кружатся,
им на воздухе не удержатся.
Небо смотрит в упор.
И торопит невидимый дятел,
с одного из опавших распятий,
исполнять приговор.
Вдруг...

.. наше место здесь,
и давай без обид:
мы далёкий от бога, вымирающий вид
мы пустили в расход
всё, что стоит ценить
и давно порвалась путеводная нить

---

это было давно,
в нулевых, в самом центре Москвы
не вдаваясь в детали:
кому нужны старые письма?
я бежал от себя
я скрывался в лесах своей странной страны
ты бежала ко мне
по опавшим от времени листьям

я хотел быть один.
это странно, но бог есть во всём:
и в чужих городах,
и в желаньи немедленно выйти из строя
мы...

Потемнело вокруг, наступило затмение солнца,
И вдруг птица как перышко к нам залетела в окно,
Ты любовь мою выпил до капли, до самого донца,
Среди белого дня вдруг в квартире мне стало темно.

И цветок на окне вдруг завял, опустив свои листья,
Подоконник украсил опавшим со стебля цветком,
Кто -то в зеркале радость улыбки замарывал кистью,
Я себя ощутила без кожи - своим двойником.

Замороженность пальцев не чувствует диск телефона,
И в такие минуты не надо звонить никуда...

Беспамятство ритма - неслышный мотив:
По медленной ночи плыву в забытьи.
Парит одиноко печаль нежных слов
На розовых крыльях несбывшихся снов.
Об окна разбился насмешливый дождь -
Рассыпалась сказка: выходит, всё ложь.
Тону по старинке: спасёт островок,
Где пальмы роскошны и жарок песок.
Но грёзы бессильны: как явь предо мной
Лишь грязная лужа с протухшей водой.
От этого жажда сильнее стократ,
А пальмы исчезли, сгущается смрад.
И льстит пыльный полдень равнине безбожно -
Вновь ложь...

Звук оборванных струн много лет не смолкает,
Растворяя во взгляде лазурь,
И пропорции истины чуть изменяет
В мелководности призрачных бурь.

А былые мечты, как опавшие листья,
Ветер гонит порывисто прочь...
Я на чёрном холсте колонковою кистью
Всё рисую беззвёздную ночь.

Где-то рядом фальшивит оркестр громкой медью:
Кто-то там обретает покой.
Из окна пахнет ладаном, смертью и снедью,
Вместе с похотью и суетой.

И в туманном предвестье таится разгадка,
Но она не нужна никому...

История – жизней опавшие листья
Ложатся на землю, и в землю истлев
Храня в чернозёмном сонмище истин
Всех прожитых жизней для всходов посев.

В былинных полях хлебороб иль вредитель
Растит или гробить всю память веков
Историей жизней исписаны листья
Ложатся на землю покинув наш кров.

"Если мы живем, для Господа живем.
Если умираем, для Господа умираем.
Живы мы или мертвы, мы принадлежим Господу"
Послание к Римлянам святого апостола Павла
глава 14, стих 8.

Опадающие листья -
Дети, опустившиеся на колени перед отцом.
Возьми их за руку,
Проведи их сквозь ночь,
Сквозь безголосие,
До исхода последнего из них
Я присягал быть...
Говоришь и ты так, как говорил первый и скажет последний...
Где тело жизни будет трещать по швам...
Обетованное твоим глазам!
В...

Я шелест слов
собрал в блокнот
опавших листьев,
листая тени
рваных рощ,
пустых аллей.
С последней искрой
солнца
тает день,
и мотылёк
находит смерть
в огне осеннем.

Горит печаль
бессонного окна.
Под музыку
лавандового неба
сентябрь разносит
белый шум
берёз.
Печать луны
застыла
тёплым воском,
и в колыбели пепельной
качнётся
рябина,
как бессмертная свеча.