Опавший лист

Жёлтые листья с капота, как снег...
Танец кленовых снежинок -
мода сезона. Мой бронзовый век
топчут подошвы ботинок.

Молодость лета укутана в плащ,
в фазе сомнений планета
сонно вращается... Небо, не плачь
твёрдой проформой сонета.

Капельки слов замедляют свой бег,
голос любимой простужен,
кашляет осень... Мой бронзовый век
тонет в бензиновой луже.

Смотрю на любовь,
и в поисках новых форм –
прихожу к прописным истинам.
Смотрю на белую розу зимы,
вслушиваюсь в декабрьский стон,
а под снегом – сгнившие листья
шевелятся плотью летнего солнца
(это прошлое для будущего,
кричащее в настоящее)
Лезвие острое
перерезает сосуды и сухожилия
повседневного трупа –
остается, лишь говорящее
на языке любви,
заплетенной в корзины снега на кронах,
рассеянной марками
на почтовых открытках колотых льдин.
Не говори,
только слушай, все это...

Под внезапными порывами ветра
Взлетают и опадают
Уже не золотые,
А просто желтые листья

Сиротливо дрожат
Черные ветви.
Пронизывает ветер
Ветви гудят
У-у-у…

Ясное, синее небо уж не одарит
Нас больше теплом.
Может быть, когда нибудь
Потом.
Ветер гудит
У-у-у

Небо отражается
О Ровное зеркало городского пруда
-Холодно? -Да
Но как чисто, прозрачно!
Смотри как красиво!
Да!
И опять Ветер
У-у-у

Не надо быть рабой любви, ведь раб имеет свою цену,
Его согласья не спросив, подвергнут как товар обмену.
Удел раба всегда сносить побои, голод, оскорбленья,
Немым, слепым, глухим ходить и подвергаться униженью.

Любовь бывает не права, она всегда несправедлива,
Одним дает удел раба, другим у них быть господином.
Быть может, видела любовь раба в ответ рабыни,
Кто любит, сам же нелюбимый.

Так будь же ты хозяйкой чувств,
Что бы тебя одну любили,
Искали к сердцу скрытый путь
И...

Молчи,листья плывут,желты,на синем,бордовы,
красны,серебристы,туман,поднимается,игристо,
созвездия светят, конец ночи, температуры, раз-
ность,несуразность, нелепость, случившегося,
происходящего казус(федерис).Двуликий Янус,
начало и конец, ворота смерти, чи хай,терпели-
во, не слыша не видя, не чуя, под собой, к зали-
ву идём мы с тобой, рынды удар, звук, указал
направление, забвенья предел, с пробужденьем
на грани, поток, вибрирует между, входом и
выходом.Белого быка принесём в...

Лето уходит... листьев коснуться...
В детство счастливое манит вернуться...
Умыться росою, солнышко встретить...
И на вопросы себе не ответить.

В звуках прощальных эхо пройдется,
В небе зеркальном оно отобьется,
Будет кружить под мелодию лета...
И растворится за облаком где-то.

Краски осени – цвета лисьего.
Ветер листья гоняет по городу.
Небо хмурое, ветер северный,
Лица серые, взгляды в стороны…
Чувства осени – слёзы с соплями.
На дорогах туман и лужи.
Всё не радует, всё наскучило,
Всё вдруг стало таким бездушным.
Запах осени – вкуса трезвости.
После летней застойной знойности.
В нём ни капельки человечности,
Как во время запоя – совести.
Правда осени – в неизбежности.
Прозябание – дело выбора.
Ошибок, считая погрешности,
С большей точностью делаю...

Он память раскатал, на плоскости листа,
девятым валиком, предсмертным, и зеркала,
отсутствие лица не напугало, даже подлеца,
подолом, сапоги обтёр, он вспомнил всё, что
было, запечатлел, открыто и для нас видение,
и миг, не показался длинным на мгновенье,
увидели, что мозг содержит, и забвенье и трепет
и тоску, и счастья отблеск, отразился, а он
рядился, возмущался, пространство сокращал,
и мышь хвостом виляла, разбила, указала
где и в чём и как, вот собственно и всё, чудак,
любил...

Одним недугом навека
Больны правдивые поэты:
И мукой движется рука,
И приращается строка,
Рождая басни и сонеты.

Как лихорадит красота,
Движенье изменяет крови!
И лист - подобие холста,
Кто слеп - не различит цвета,
И с недоверьем хмурит брови.

Кто слова музыке не внял,
Тот глух, как камень придорожный,
Того господь не осенял;
Но и никто не обвинял
За лишний пыл и норов сложный.

Поэт не ладит с тишиной
И с миром, слышащим и зрячим,
Поэт - почти душебольной...

Со слухом было плохо, у него, медведь вино-
вен, наступил, на ухо и не поможет, спелый
плод, ни стопка водки, только глёд, а он орёт,
горланит, надсадил, пропитый голос, как он
нам не мил, деваться некуда, проруха, звенит
как провод, а старуха, собрала падший лист, в
сердцах, сказала: «Вот, ………чтоб ты сдох»,
а он, сначала.