Опалять

Где ты, Путник мой, -Искатель Чести, -странник неприкаянных высот?
Ведь от людской зависти и мести,убежать, увы, и ты не смог...
Как тебе, скитальцу в поднебесье, там, где так бушует злобы шторм,
Как найти Себя, и не исчезнуть, -утонув в распятье мрачных волн...
И, в какой пучине мирозданья, найти тот, единственный, СВОЙ Путь?
Путь, где можно встретить пониманье, и от лицемерья отдохнуть...
Спросишь ты: -"А верная ль дорога,или это вновь окольный путь?"
-Ты пройди ещё совсем немного, и...

Весна, прийди! Пусть грянет гром -
Призыв оттаявшего года!
Пусть Солнца луч разит копьём
Оцепенелую природу!

Пылает войско облаков.
Пронзает разум око Бога.
Восторг дороже, чем покой
Средь битвы пламенной восхода!

Привычных смыслов прежний мир
Разрушь, чтоб истина восстала
Среди руин. На жизни пир
Зовёт весна, забыв усталость!

Неси, воитель, миру меч!
Но только ради возрожденья -
Не должен чуткость сердца сжечь
След огненного возбужденья.

И трепет нежного ростка
Весна...

Внутренняя пустота, обнаженная внешним блеском – обманчивый запах весны.
Выжидающий холод скучных скамеек, грязный снег на подошвах скверов –
моя вера, перелётная птица, ещё сильнее своим отчаяньем.
А счастье – это, когда ты понимаешь, что ты – счастлив;
счастье – в час по чайной ложке – слишком много для настоящей любви,
ведь наслаждение – другая боль; и я пью нектар одиночества с вешнего лепестка свечи –
бальзам забальзамированной философии жизни,
где в смерти желания - жизнь жалует...

Сейчас ты ступишь за дверной порог
И будем мы с тобой уже чужими,
Я на колени опущусь у твоих ног,
Мои глаза, душа моя пустые.

Твои слова разрушили в них жизнь
И опалили за спиною крылья,
Я думал, счастье встретил в небесах,
Но ошибался, видимо, я сильно.

Я, словно ангел, изгнанный с небес,
Лишенный права на частичку рая,
Вот-вот к себе утащит меня бес,
Передо мной врата открыв от ада.

Возьми ладонь мою, открой и сохрани
В душе мгновенья прожитого счастья,
Пусть превратятся...

Снова дождь, похолодало,
Снова бАлует весна.
Снова небо мрачным стало,
Серость смотрит из окна.

Землю к небу нить дождей,
Привязала, напоив.
Сырым сделав мир людей,
Нас с тобою намочив.

Как грибы мы под зонтами,
Воздух вязкий и сырой.
Небо в тучах всё над нами,
Давит нас к земле собой.

Дождь пройдёт, я точно знаю,
Но тоскливо всё ж чуть-чуть.
За тоску себя ругаю,
От неё длиннее путь.

Месяц май капризный очень,
Своенравен и сердит.
То дождём наш мир намочит,
То жарою...

Здесь мертвых любят более живых.
И, пантеоны трупам воздвигая,
По злой привычке гениев своих
Толпой ханжей в могилу загоняют.

Бездарный хлыщ, петрушка, фарисей
Здесь в раму гения перед толпой рядится.
О подлый мир в украшенных гробницах!
Здесь жизнь кипит – но тлением червей!

Что государство! Даже и семья
На кухнях яд гордыни самомненья
В детей вливает с самого рожденья,
Скотским умом алтарь святой судя.

Покуда дремлют небеса и суд,
Здесь тернии...

Бабочка жить не боится.
Крылья тонкие. Пламя свечи,
Так опасно. Вот-вот опалится...

С усталого лица
опали праздничные блестки.
Мои вчерашние слова
гуляют ветром на погосте.

В твоих глазах немой вопрос,-
при внешнем блеске,
моя душа - бездомный пёс,
блуждая, не находит места.

За мишурой банальных слов,
мне не упрятать боль и нежность.
А наша встреча и уход,
как жизни беглой неизбежность...

Ты мой неподкупный свидетель,
Ты мой молчаливый герой.
Какую бы прихоть на свете
Не выдумала.… Но порой

Мне кажется, смотришь не строго
На мой мимолетный каприз:
Когда я, твоя недотрога
Хочу легкой бабочкой ввысь -

Потрогать горячее солнце,
Чужим опалиться огнем.
Ты небу прошепчешь: «Вернется…
Всегда возвращается, днем…»

А знаешь, я верной бы стала
Ты только в меня не молчи.
Я так обжигаться устала…
Очнись же, ударь, накричи!

Провала, нет и память по крупицам,
восстановленью подлежала словно птица,
что снова из огня, лишь опалив траву
и землю, где день как десять и веселье
и радости, где детства колыбели, все живы,
иль, не рождены, и проза, и поэтика в разы,
где сказка жизни, и допросы, о том откуда
и куда, не знали мы, что ждёт тогда,
предательства, болезни, скорби, смерти, и рван-
ный темп и время на куски и жизнь как день,
печали и тоски, сменить нельзя на радость
на веселье, без компенсации...