Он внутри нас парит

Осенний лист падет на землю скоро,
До лета будем снова дни считать.
Дожди придут в наш яркий светлый город.
Не хочется, но их не избежать.

А осенью мы подведем итоги,
О жизни мы подумаем не раз.
И вдруг поймем, что нет другой дороги.
Что каждый из нас ищет - внутри нас.

О чём, о чём метель рыдаешь,
О чём, о чём твой ветер вой.
Ты бестелесный, боль не знаешь,
Ты весь из воздуха — пустой.

Иль у тебя, душа есть тоже?
И тоже тяжко бедной ей?
Но воем горю, не поможешь,
Он сделать может, лишь слабей.

Как мыслей тягостных метания,
Снежинок белых буйный пляс.
Как сАван белого страдания,
Они накрыли с ветром нас.

И нет нам, от тоски спасения,
Она внутри нас и во вне.
И от судьбы, нет снисхождения,
Прощенья нет, тебе и мне.

О чём, о чём метель...

Две силы ярые, особенно враждебные друг другу,
Словно сцепившихся в ожесточённой схватке два борца,
В нас спор ведут. – Сродни мучительному тяжкому недугу
Сраженье длящееся их без передышек и конца.
И жизнь, из-за того кружа словно по замкнутому кругу,
День ото дня скудеет не по воле своего Творца…
И под луною нам никто, знать, лучшей доли не дарует,
Пока добро над злом – тем, что внутри нас – не восторжествует.

***
Как горящий очаг,
как играющий радужным блеском прошедший огранку алмаз,
Есть у каждого сердце в потёмках и в холоде жизни земной;
И сколь радостно всё-таки осознавать, что любой же из нас
Ещё может легко поделиться с другими его теплотой!

***
Возникает не всё ль из Огня, чтоб однажды вновь кануть в Огне? –
Так ли надобен сущему некий иной всемогущий Создатель,
Человеку неведомый ли, пребывающий где-то вовне? –
Не Огонь ли – строитель, Вселенная – дом, Мысль – его обитатель...

НАША ЖИЗНЬ

Пожалуй, всяческого смысла жизнь была бы в этом случае и вовсе лишена
И от начала до скончанья – вся не стоила бы ни гроша, ни тугрика*, ни цента,
Когда бы не было особого духовного подъёма в ней моментов,
На гребень свой в её штормах не возносила нас «девятая волна»,
Когда б, как с вышины на всех бездушным призраком смотрящая Луна,
И впрямь из бренных лишь частичек была слеплена и скроена она,
И в сокровенном естестве своём совсем не содержала бы бессмертья элементов...

Кругом волшебство - и во мне и в тебе,
В штурмующем стебель В растущей повсюду зеленой траве,
крылатом жуке,
В несущем тростинку домой муравье.

В прекрасных и пышных роскошных цветах,
Растущих на клумбах и в наших садах,
В таких симпатичных, простых васильках,
Никем не посеянных в сочных лугах.

В том маленьком семечке с твой ноготок,
В котором таится могучий росток,
В тех горных ключах, чей звенящий исток
Потом превратится в ревущий поток.

В багровом зените и алой заре,
Двух...

Карандашные наброски светлолобых мудрецов,
И лощёные портреты вырожденцев-подлецов.
Всех история смешала на картине в стройный хор, -
Вот Раскольников сжимает в пятерне своей топор.
Нимфы демонов целуют, нежно гладят им рога,
Овцы лижут кровь тихонько, волки просят творога.
Истины как зёрна трутся - превращаются в муку,
Гибнут твёрдые устои в самом жизненном соку.
Босх с Дали идут с пирушки и железным сапогом,
Словно старые игрушки гнут реальность на излом.
Там, за масками явлений, за...

Мы верим в зло,
С утра,
с самого детства
Влетали к нам в уста
Слова войны..

Мы ткали ткань
Смирительной рубашки,
Мы тестом были, мягким…
Но живым,
в руках незримой Смерти,
что внутри нас
приказы отдавала,
и сейчас
лишь смотрит
как мы трепетно и стильно
им следуем
шагая час…

за часом…

день… за днем

жизнь… за жизнью,
и сколько так еще пока поймем?

И выйдем из тюрьмы ее желаний

Я не стремлюсь к деньгам,
они приходят сами
И наполняют радостью меня
И то, что раньше было лишь мечтами,
Теперь реальность нынешнего дня.

Я не стремлюсь к любви,
Все поиски напрасны.
Она сама исходит из меня
И заполняет всё вокруг пространство
И каждый миг сегодняшнего дня.

Я не стремлюсь к известности и славе,
Я следую Божественной Судьбе.
Я славлю Бога.
И Слово Божие, и Сила процветает
Во мне, в тебе и в каждом новом дне.

Я не стремлюсь узнать,
Кто я на самом деле,
в...

Как на карте, в душе нашей - белые пятна.
Что творится внутри нас? Где спад, а где взлет?
Чудный голос поет, но слова непонятны.
Удивительна грамота звуков и нот.

Арамейский язык,к сожаленью, забытый,
Хоть на нем говорили Пилат и Христос.
Чаша полная горьких страданий испита.
И молитва звучит, и глаза полны слез.

Сердце замерло в странном, томящем, смятеньи.
Камень. Кладбище. Надпись - певец Йозеф Шмидт.
Мир не умер, другие пришли поколенья.
Солнце в небе, как прежде, над нами...