Он улыбнулся с облегчением

ВЕРХОГЛЯДЫ

Есть в числе прочих «мудрецов» на свете эдакие люди-верхогляды,
Любого встречного готовые с охотою и сходу уж и обо всём судить;
Известно точно им, как подобает человеку жить,
Чего желать, что исповедовать, когда какие отправлять обряды…
Нет никому от них спасенья, ни какой-либо пощады,
Лишь взглядов их остановившихся уже ни сдвинуть с места вам, никак не изменить! –
Ведь, в самом деле, как и чем помочь подобному слепцу глаза открыть,
Что, на поверку, одному лишь мраку...

Был сильный мороз, летали снежинки.
Деревья в узорах, как будто с картинки.
Ах как же приятен сегодняшний вечер,
Канун Рождества, горят кругом свечи.
И вы украшенье зимы,
Стоите, спрятав очи свои.

Шёл шумный бал, были дамы нарядны.
Я к вам подошёл, мне вы были приятны.
Играла музыка, мы вальс танцевали,
Тогда о друг друге ничего мы не знали.
Вашу узкую руку, длинные пальцы
В руке я сжимал, задыхаясь от счастья.

Но рождественский бал уж подходит к концу,
И верный слуга гасит уж...

В пустой, обычной и типичной,
в квартире тесной, городской,
глубокой ночью романтичной
нас было двое: я с тоской.

И вдруг мне стало не до скуки,
такие чистые глаза,
такие ласковые руки,
в глазах и радость и гроза.

В руках младенец с умным взглядом,
надежда в нём и в нём покой.
Всё это здесь и я был рад им,
зачем им я - мужик простой?

Поверить в это невозможно,
но я то видел, я был рядом,
мне улыбнулась Матерь Божья
и пролила на сердце ладан.

Ты так таинственно прекрасна
под мягким светом фонарей,
что разливали не, напрасно,
свою ночную акварель.

Легко порхала по бульвару,
сверкая яркостью одежд.
Ты шла и шла с тобой на пару
улыбка светлая надежд.

И расстилаются коврами
газонов, свежие цветы,
а ты их трогаешь руками
от чувства нежной доброты.

Ты лепесток от розы чайной
порхающий по мостовой.
И улыбнулся, не случайно,
прохожий, что спешил домой.

Солнышко утром ранним проснулось
Весна! Хорошо! Пора за дела!
В зеркало озера случайно заглянулоИ не узнало в отражении себя

Кто же мне лучики заплёл в косички?
И бантики цветные повсюду завязал
Это луна, или сильный ветер?
С моими волосами ночью играл.

Здравствуй солнце наше золотое
Это не луна, и совсем не ветер!
Это мы! Так просто догадаться!
Твои озорные и любимые дети

И солнце улыбнулось, лаская их головки
Светом озарило весёлые их глаза
И солнечные зайчики...

В какой уж раз моя Душа
К секретам страстью удивляет.
При этом "всё и вся круша"Мужскую смелость проявляет.
Я засыпал под лёгкий шум
Ночного бриза в снастях мачты.
Дорожка света from the Moon
Плела немыслимые страсти.

Спал, как безгрешное дитя,
Перекрестив постель по Вере.
И, вдруг те на, как бы шутя,
Again, Душа, в своей манере: -

My dear Friend! На этот раз
Не полечу я в космодали.
С чертями предстоит мне «ралли»
И показать при этом класс!

Опять ты будешь матом гнуть...

Приходит час прошить единой
Гипотетической, всемирной
Нитью Историю, - сквозь дыры(!), *

* *
От автора:

В замысле, работа должна поэтически соединить в единый гипотетический сюжет все идеи, зарисованные мной в поэмах и стихах, относительно Истории Русов-Арий-Славян, в непривычной(!) антропологической цепочке:

«Атлантдертальцы-
Неандертальцы-
Кроманьонцы» -
Русы-Арии-Славяне-Русские,

через первые Цивилизации, созданные Русами, Моноязычную Всемирную Ойкумену Русов, к...

Улыбнись прохожий,
я сегодня добрый:
мягкий, тонкокожий…Улыбнись, попробуй!

Я гоню от пива
банку по дороге…
Скажешь не красивый…?
Ух, какой ты строгий!

Мужики косятся,
застеснялись, что-то…
А чего стесняться? -
Занимаюсь спортом….

Улыбнулась дама,
стукнула по банке…
Ах, какая драма…
Дама - хулиганка!

Гоним вместе банку,
по пустой дороге
и звенит жестянка,
заплетает ноги!

В ёжике газона
каблучки застряли.
Мы в кустах зелёных
банку потеряли…!

В погожий, солнечной поляне,
Где, некогда, услады ради,
Отдался Волк, Лисе, в лесу
И, якобы, в лосиной яме,
Сороки, в эстафетной стае,
Свидетельства внебрачной связи
По признакам снесли Суду:

Волк изнасиловал Лису,
В период явно экстремальный!
Матёрый(!) оскорбил весну,
Что возмутительно, - оральный
Лиса, позволив, аборальный
Вдруг предпочла, к зверья стыду, -
Перефразировал Суду
Истец, как способ аморальный!

На той же солнечной поляне,
Цветы, где пчёлки опыляли
И, якобы...

Я улыбнулся.
Как же мир стал прекрасен.
Был мой сон светел,Там был луг, были кони.
Из опустошения.