Омут ласки

Покрыта таинством и мраком
Ночной безлунной тишины,
Пришла черней чернОты фрака,
И с искоркой в глазах вины.

А я хотел кричать от счастья,
Но дланью закрывал порыв;
В объятья вместе в одночасье,
Как будто со скалы в обрыв…

Тишей могилы лепетанья,
Но слышно было на сто вёрст,
Как сладки губы и касанья
В ночи безлунной и без звёзд.

Боясь позора и возмездья,
Ты всё же бросилась в омУт,
А, значит, бросились мы вместе
Тонуть в любви преступной пруд…

Очарован... и разочарован:
Ты красива, но много красивых…
Я веду себя, словно я клоун:
На лице сто улыбок фальшивых.

Я измерил уже твою душу
На весах из металла цинизма,
И не видеть её бы мне лучше –
Так мелка, так убога, капризна…

Вот не слышать хотя б твои речи,
Может быть, и влюбился тогда бы
В эти ярко горящие свечи,
Но слова – это ж кваканья жабы!

С виду ангелом ангел, так присна,
Кудри белые, кожа, как атлас,
А внутри по свечению тризна,
Ты в сечении...

Фруктово-ягодный закат
Ловило облако припевом,
Оно резвилось невпопад
Раздумьям грузным горных кренов.
И алым пухом обхватя
Зеркальный омут пенной нивы,
Оно плясало, как дитя,
На злобу штормам-исполинам.

Несомо лунною рекою,
Оно забилось в черный сон,
Стог злачных звезд опал мукою,
Когда был ночью подпален.
Умрет сейчас, чтоб в новый день
Отбросить след, небесный странник,
И не стихать в смиренный плен,
И ждать рассвета, как дыханья.

Мой знакомый по рыбалке
Убеждал нас: «Елки-палки,
Что за речка, просто – диво!
До чего же там красиво:
Омута и перекаты,
Берега зверьем богаты,
В речке водится: плотва,
Полосатая братва,
Много голавля и щуки…»
Аж с зимы чесались руки.
Подготовились – что надо!
Семь насадок и привада,
Блесны, девоны, кормушки,
Из пера павлина мушки,
Все мормышки из вольфрама
И на каждой – монограмма,
Леска – выдержит слона,
Хоть всего-то – ноль одна,
Снасти только что «оттуда»,
Одеяла из...

ритмичная вселенная архитектуры эпох
развесила гирлянды перемигивающихся звездочек
и бегают мурашками мерцаний
радиосигналы ракушек галактик
по обнаженному зеркалу небесных сфер
в чаду античного фимиама
посейдон на крыше эрмитажа
предался оргии с любвеобильными кариатидами
линия горизонта неразличима во тьме до слияния
пышные груди туч обнимают эрекционные небоскребы окраин
а желтая чакра луны истекая нежностью
капает зеленым абсентом на каменные лбы площадей
вырвавшиеся из узды...

Мир познанный – один лишь малый хутор.
Реальность – безграничная страна.
Она чудес и мудрости полна,
Но часто отгорожен почему-то,
Бывает человека заперт ум.
В себя он не пускает свежих дум.

И кажется ему, что всё он понял,
Все основные истины узнал.
Он в тихий омут погрузился сна
И мысли больше не лихие кони.
Им стало лень по вечности скакать.
Уютно в стойле у кормушки спать.

Проснись сознанье! Утро наступило.
Иные к нам приходят времена.
Великая реальности страна
Зовёт. Она...

Без тебя хочу я быть с тобой.
Без тебя мне счастья в жизни нет.
Без тебя я в омут с головой,
Потому что ты мой в жизни свет.

Без тебя грущу я и томлюсь.
Без тебя нет света в темноте.
Без тебя я одиночества боюсь,
Потому что мысли о тебе.

Без тебя я думать не могу.
Без тебя не сплю я в тишине.
Без тебя без сил я упаду,
Потому что жизнь моя в тебе.

кричит мне прошлое / постой /
а я века стою на местье
в цепях с поникшай головой
во тьме мо.м при дневном светье

кричит мне прошлое / любьи /
а я любил всю жизнь чужую
весна погасла, тье дни прошли
а я все также о чужом тоскую


кричит мне прошлое / россмейся /
прими в сердце надежду грез
а я все также пред роспятьем приклонив колена
вглядывоюсь в омут прошлых слез

кричит мне прошлое / забудь все /
я забываю лишь себя
хоть знаю в том и безросудство
но я росплачусь лишь шутья...

Ах, как хотела бы я быть Гадалкой
И предсказать себе огромную любовь:
Да так, чтоб ничего не жалко,
Да так, чтоб в омут с головой...

Чтобы меня так закрутило, завертело
Чтобы не отдыха, покоя, сна...
Чтоб было только так, как я хотела,
Чтоб он любил и на душе была весна...

Когда деревья сбросят плащ листвы
И у моей могилы соберутся пустословы,
Тогда, пожалуйста, копай мою судьбу
И выбирай себе копыта иль икону.

Я разрешаю, выставь напоказ,
Мои паденья и мои изъяны,
Но ты поверь, потомкам лишь решать,
Что было правдой, ну а что обманом.

Не перечесть кичливых хвастунов,
Что были выше, громче и смелее.
Ну а когда, я был один за всех,
То били хором, чаще и больнее.

Пусть я был трезв, когда шел пир горой,
Безумно пил, когда все шли работать
И в...