Ольга

Васильки, да ромашки, да сон луговой,
Да упавшие звёзды в траве,
И кивает кипрей золотой головой,
Потревожен шмелём в синеве

Ах как любо, да лепо, да лапотно здесь
На горячие травы прилечь,
И кузнечика звон, словно добрая весть,
И примятость удобна для плеч.

Время здесь повернуло столетья назад
И вперёд не стремится пока.
Вот крестьяне придут (вроде, их голоса),
И попить принесут молока.

Хлебный запах идёт от натруженных рук,
Разговоры приятно просты.
И шумит травянистое море...

Царь-горох на огороде своё царствие завёл:

лопухи как опахало,
одуванчики-монеты,
подорожник – верный лекарь,
тыква – золотой дворец;
кабачок – его карета,
огурец – его собака,
хвощ - разведчик и лазутчик,
колокольчик – колокольня:
шмель гудит, как пономарь,
хор кузнечиков поющих,
и звонарь-пчела повисла
колокольчик раскачать;
жук-пожарник, клоп-солдатик,
даже бабочка летает –
настоящий адмирал!

Улыбнулся царь горох,
ровно в шесть своих горошин;
зеленея от тоски,
он себя...

Осень-ворсень, жёсткотравье;
Безысходности рука
Иссушает, мнёт и травит;
Как небритая щека

Луг подставлен скучно солнцу,
К неизбежности готов;
Паучишке-сенокосцу
Не косить от холодов:

Он дрожит, как узник беглый,
Зацепившись за сучок, -
Скоро будет белый-белый,
Словно древний старичок;

Луг укутан в саван зябко
Листоверткою в лопух,
Будет долго спать и сладко
Лес, под стаей белых мух,

Будет колко снег дырявить, -
Голых веток чернота,
Ведь на белом мертвотравье -
Как на...

То ли тучи кричат кликушами,
То ли ангел гремит ведром, -
Опрокинулась высь мокрущая,
Да в себе искупала дом.

Перед тем, замерла, как мёртвая,
Голубянка, прильнув к стволу,
Облака, словно вата мокрая,
Прилипали с утра к стеклу.

А теперь так негромко капает
Возле дома ли, на крыльце,
И стучит по-собачьи лапами,
Да позвякивает, как цепь.

На крыльцо пойдёшь, глянешь около, -
Поглядит в ответ синева,
Только пахнет, как псина мокрая,
Дыбом поднятая листва.

И блестит золотой...

А в деревне у нас Димка бешеный рос, -
Его мамка ходила в собор:
Он кричал петухом, громко лаял как пёс,
Головою долбил о забор.

И кадили над ним, и читали псалмы,
Над кликушей двора моего,
Но бесовские силы отчаянной тьмы
Не хотели оставить его.

Как нас зависть за детское горло брала, -
Мы пытались ему подражать,
И китайские ангелы в виде брелка
Начинали невольно дрожать,

И смотрели иконы тревожно на нас,
И не страшно нам было, смешно,
И всевидящим оком был солнечный глаз...

Говорю я с тобой, как с глухою стеной, -
Достучаться нет сил, хоть убей;
Так скажи-подскажи, что же делать, родной,
Мне с собой, да любовью моей?

Говорим мы с тобой на одном языке,
Да друг друга никак не поймём;
И гуляю одна я в безумной тоске,
Представляя всегда, что вдвоём;

Песни грустные ближе для сердца теперь, -
Не утешится шуткой оно;
И зачем я реву, как израненный зверь,
Оттого, что тебе всё равно?

Что б ни делала я, ты скучаешь со мной,
Встреч не ищешь, и писем не...

Дня истёкшего отрава –
Как с метилом «Ягуар».
Кокаиновая Клава -
Телевизорный зашквар.

Птицы ставят многоточье
Без ответа на вопрос,
Ветер рвёт плакаты в клочья,
Разделяя лоб и нос.

Вот откуда эта фраза,
«Сунуть нос в других дела»;
Прилетел ко мне, зараза, -
Я малёх не родила.

Из небес серей блейнштейна
Прилетел плакатный глаз:
То ли око моргенштерна,
Толь какой-то карабас.

Нарисую рот корявый,
(Рисовать – таланта нет)
В виде хари кучерявой,
В общем, сделаю портрет...

Сто кустов роз посадил садовник, -
Все они вымерзли в холода,
Но сердце моё, о любви виновник, -
Оно неизменно к тебе всегда.

Так губы бледнели и руки болели,
Когда он выкапывал мёрзлый куст;
Весна стояла женщиной в белом
И слёзы пробовала на вкус.

"О милый садовник, не надо плакать,
Мы новые розы посадим с тобой
Пускай не цветы, а мёртвые палки -
Они расцветут при погоде любой;

Ты руки свои шершавые ранишь, -
Уж новую землю тогда готовь;
Я розой колючею была раньше,
Но шипы...

Люблю Рязанщину не меньше, чем Есенин:
Здесь был мой дом, и сад, и огород.
Но время зло, и жнёт оно, что сеет,
И не отдаст назад, что заберёт.

"Как мир меняется!"* Как жаль, что он изменчив,
Оторвано судьбою городской,
Скучает сердце, и его не лечит
Ни сад другой, ни время, ни покой.

Я у судьбы прошу единственную милость,
Чтоб то, что отобрали у меня
Мне иногда в забвенье просто снилось,
В конце очередного трудодня.

И будет мне опять мечтаться сокровенно
В другом саду...

Я тебя обнимаю устало,
Да сижу неподвижно потом,
А вчера-то на сцене блистала,
Под гавайским весёлым зонтом,

И тяжёлое море шумело
Под серебряный рокот струны,
И луна, как большое помело,
Созревала у самой волны.

А теперь стало тихо и скучно,
Проплывает, как медленный бриг,
Незабвенное "бесаме мучо",
Воскресая потерянный миг.

Осторожно и медленно очень
Снова ноты смакует душа,
Я тоскую о пройденной ночи,
Вновь по струнам пройдясь не спеша.

Мой цветок увядает в прическе...