Ольга беляева

Ну здравствуй, Байден, как дела?
Олигофренишь понемногу?
Я тут тебе вот на дорогу
Раскрасок с Микки припасла.

У нас в детсаде говорят,
Что ты боишься дядю Вову.
Не наш сосед ли это? Клёво,
По спорту у него разряд.

Куда поедешь хоть, скажи?
А то, я поняла, надолго,-
Все в нашем доме с чувством долга
Тебя послали от души!

Мы после завтрака в саду
Друг с другом в санкции играем,
Вам президента выбираем,
Сейчас на выборы пойду.

А президентов ровно три,
Нет кенов больше, вот...

Ах какой хороший сон
Мне сейчас приснился,
Будто не был ты влюблён,
Да в меня влюбился.

От волнения горю
Рядышком с тобой,
Ничего не говорю,
Мучаюсь любовью.

Мялись жёлтые цветы
Под моей ногою,
И меня назвал вдруг ты
Милой, дорогою.

Глаз твоих голубизной
Не налюбоваться;
На полянке на лесной
Стали целоваться.

Грело солнышко тепло,-
Не сравнить с объятьем,
Сколько цветиков цвело,
Да примято платьем.

Меж берёзок бахромы
Верещали славки,
Кубарем катились мы
По...

Всё это было в городе столичном,
Как звали персонажей – неизвестно.
Муж приставал с советом неприличным,
К своей супруге очень-очень честной.

Жена клялась ему всегда быть верной,
И не хотела с роботом до колик,
А муж купил ценою непомерной
Ей хахаля – лежал в коробке Лёлик.

«Любимая, - чирикал муж в неврозе.
Ну с роботом тут, как бы, не измена,
Он стоит, сколько за полцарства просят,
И я уж не тяну на супермена.

Скажи ему: Ко мне (не смейся!), Лёлик,
А дальше уж пускай его...

Владимир Шебзухов

Памяти Ольги Аросевой


Не жалейте о том, что стареете.
Многим-многим в том было отказано.
Знать, на Бога ворчать не посмеете.
В Жизни этой – всё с Господом связано.

Возражать этой мысли бессмысленно.
Все сомненья отвергнуты издавна...
Жизнь одна всем дана, то, есть - истина…
Видно, старость даётся лишь избранным!

Стёкла окон - в ледяном узоре,
Мёрзнет у художника рука.
На картине - северное море,
И над синим морем - облака.

До утра от холода не спится,
Льдинки в самоварном животе.
А душа художника стремится
К юности прошедшей и мечте.

В безграничном солнечном просторе
Так лазурна голубая высь!
Парусник-судьба, носимый морем,
Белый парус - словно чистый лист.

Парусник, волнами уносимый,
Пасынок погоды и людей,
Оставляет сзади берег зимний
И летящих белых лебедей.

Словно...

Неотёсанный Васька-булыжка,
Полуконь и отродье собачье,
Ослабевший малёхо умишко
Взял и вывалил, в брюки не пряча.

И хихикали дети у школы,
И на паперти бабки ворчали,
Как он голый гундел и тяжёлый,
Словно колокол полный печали.

Пил из лужи, питался помётом,
Песни пел про царя и о Крыме,
И пиджак его, сшитый по моде,
Рваным стал и похожим на крылья.

Мать стыдилась его, как чужого,
Избегала и вида, и взгляда,
И сидел он у дома родного
Стыдно голый, как голая правда...

Луна танцует над площадкой пьяной,
Где тормоза срывает рок-н-ролл,
А здесь, за дверью узкой и стеклянной,
Показывают взрослое кино.

Вот покупают хилые букеты,
Мороженое в конусном рожке,
И парни, как заправские поэты,
Стихи читают в модном пиджаке.

Сквозь огоньки, бегущие по кругу,
Усталый глаз таращит циферблат,
И музыка гремит на всю округу
Весёлостью с романтикой не в лад.

И пахнет воздух табаком и пивом,
Духами, потом, срезанной травой,
И даже звёзды прыгают счастливо...

Старый и ужасно добрый Фредди
Постучал ногтищами в окно:
"Здравствуйте, любимые соседи!
Как вам здесь? Не дует, не темно?

Мне чего-то стало скучно очень,
Может поболтаем по душам?
Пожелать пришёл я доброй ночи
Вам двоим и Вашим малышам.

Что у Вас за жители в округе? -
Постучишь, - а дома тишина.
Никому не нужен Мистер Крюгер,
Ни душа, ни шляпа не нужна!"

Дождь по окнам катится, аж плещет,
Заглушает Фреддин голосок;
Дёргается крюк дверной зловеще:
"Вы б меня пустили на часок...

Жил да был за печкой Таракан,
Скромный и домашний старикан.
Лапкою весь день чесал башку,
Наводил на Паука тоску.

А Паук-трудяга что-то плёл,
Мух сосал и сбрасывал на пол
Деревянный, в крошках, между дел,
Где ночами Таракан балдел.

Говорит Паук, честолюбив,
Бабочкою сытно закусив:
"Что ж ты, Тараканыч Таракан,
Жизнь прожил, других не видя стран?

Так и захиреешь, и помрёшь,
Если только ешь и только пьёшь.
Людям надоело в доме жить, -
Что ль и нам собраться поспешить...

Колокольный звон летит на небеси, -
Гусляры-то разгулялись по Руси,
Да по весям, да по разным городам,
Разрезвились, разыгрались тут и там.

Уж не знают звонари, как им и быть,
Гусляров-то наконец угомонить.
Зазвенели по Руси колокола
Так, что спать страна уж больше не могла!

И от звонницы Московского Кремля
Просыпается казанская земля,
Недоволен непроспавшийся дракон,
Крылья волоком, - на свет выходит он.

Как он рыкнет, как он рявкнет, будто гром,
Что и пламя, и дымит со всех...