Октябрь

Шурша спешат песочные часы…
В окне бездымно догорает осень.
По кругу ветер ворох листьев носит
и октябрю бросает на весы.
Безвкусный день настоян на дожде,
в нём хмеля нет, а лишь хандра и влажность,
пушистых ёлок щегольство и важность
и дрожь берёз, иззябших без одежд –
они как свечи тонкие чадят
безлистных крон сырыми фитилями…
В затоне роща мачт над кораблями,
туман, буксиры сиплые гудят…

Промозглый вечер, близкая зима,
почти размыты межсезонья грани.
К стеклу прижат...

Не надо печалиться, осень, рядиться в лохмотья -
давай веселиться, давай раздавать барахло!
Мы стольким владеем - бескрайние наши угодья,
раздаривать лишнее – лучшее время пришло.
Удачное время прощать и прощаться. Спокойно
тянуть по глоточку холодный коктейль октября.
И жизнь принимать постепенно, легко, многослойно.
И прошлое видеть жуком в глубине янтаря.
Что сердце не знает любви, а душа постоянства -
понять, и принять, и, не споря, бессрочно простить…
И падают жёлтые листья...

Сегодня осень я увидел настоящей,
Холодной, ветряной, с дождём наперевес.
С такой встречаться не хотелось бы мне чаще,
Хотя и к ней не потерялся интерес.
От жёлто-красной панорамы глаз ликует,
Но листопады убивают красоту.
Пока начало октября, смотрю, смакую,
Её со временем повсюду подметут.

Сегодня день уничтожения иллюзий,
Тепла не будет, подступают холода.
Клубок проблем душевных прорастает в узел,
А развязать мешают чувства и года.
Всё попадаюсь на осеннее коварство,
Роман...

Нам обоим тесно дома, ведь на улице погода
Хороша, как будто лето возвратилось к нам на миг.
Мы пойдём тропой знакомой надышаться кислородом,
По-осеннему одеты, так соблазн тот велик.

Нынче время листопада, если ветер тронет листья,
То они летят неспешно, как тетрадные листы.
Нам тепло от нежных взглядов, мы идём совсем не быстро,
Нет ни капли мыслей грешных, наш любовный пыл остыл.

Вспыхнет он не раз, но позже, а пока прогулка длится,
Наслаждаемся природой в середине октября...

Для кого-то – 23 октября - просто день,
Повод предыдущий лист календаря оторвать,
В моей же жизни этот день- смерти тень,
Он позволил когда-то маму забрать…

Обновил хоть этот день новый год,
Уже трижды цифр меняя число,
Только тень утраты не уходит с него,
Ставку, продолжая повышать на боли лот.

В руки брать придется снова печаль,
Чтоб не утонуть ненароком в ее реке,
Всем словам и всем чувствам скажу я «Мне жаль»,
Что так много не успела подарить вас я ей…

Октябрь на улице Октябрьской
прорезался, напоследок, случайным теплом,
и скрылся, где-то в районе Октябрьского посёлка.
Круг замкнулся – выхожу на конечной. Цежу сухим ртом
влажный воздух. Ржавой тесёмкой
рассвета подогреваю взгляд. Мало-мальски
приветствую стаю блаженных дворняг у дверей офиса.
Искореняю вопросительную интонацию,
отбивая вечный дождь в голове.
Жухлая тень старенькой груши
валяется
на мокром асфальте;
отпечатки её пальцев ласкают осенний воздух.
Подберу...

Октябрь. Туман.
Утро раннее ранено тьмой.
Ты опускаешь глаза,
словно лиловый прилив дождя
притаился за кронами лип,
наблюдая за нервным срывом
осеннего золота
под подошвами ветра.
Утро похоже на ночь,
засидевшуюся в гостях.
Кошачьей поступью
обойдя
весь восток,
где-то
поёт заря
зазря.
Где-то…

Сердце включает
автопилот.
Твои молоко и мёд –
туман и листва,
повисающие
в пространстве,
будто пуговица
на одной нитке.
Октябрь.
Второй месяц осени.
К чёрту численник...

Октябрь, холмы. Стою и вижу:
Резвится ветер на просторе.
Осенний лист дрожит, а ниже
Соленый камень лижет море.

Я здесь стою, тобою полный.
Твоя рука моей согрета.
В твоих глазах гуляют волны...
Тону в лучистых искрах света.

И между светом или тенью
Один лишь миг такого взгляда...
Ты здесь. Остановись, мгновенье!
Мне хорошо, когда ты рядом...

Октябрь.
Холодный поцелуй.
Туманом сон ложится.
Напомни мне о том.
что это сердце бьется…

Октябрь-могильщик не чурается лопаты,
По воле года, за умеренную мзду,
Готов он так прикрыть останки брата,
Что если будут рыть, то не найдут…

Целуй же крест, пока ещё есть силы,
Смотри на лик и слушай перед сном
Не «Отче наш» и «Господи помилуй»,
Но мой апокрифический канон.

Язычнику и бывшему седьмому
«Достойно есть» не гимн во славу дев,
Но миг, скользящий в необъятный омут,
В котором всем страданиям предел.

Усопших не поднять знаменьем крестным,
Не вызвать смерть...