Оков нам не сберечь

Безумство с жаждою таим,
Под дикий грохот вперед мчимся,
Возможно мы не победим,
Но знаю мы и не сдадимся,
Когда застелится туман веков,
Нас не забудут наши дети,
Но цепи вражеских оков,
Мы не потерпим ни за что на свете!

Тепло твоих глаз, тепло твоих слов
как зыбкий мираж призрачных снов.
Так мука сладка этих нежных оков:
кольцо твоих рук, дурман твоих слов.

…И не надо даров, и не надо наград,
Я без маски прейду на твой маскарад,
Я прейду, потому что должен прейти,
И зажечь в глазах мертвых живые огни.
А потом, растворившись в сиянии сна,
Стать все во лишь историей старого дня.

Я не знаю, зачем это выпало мне,
Почему среди смеха я в тишине,
Отчего в глубине моей старой души
Я мечтаю уйти с этой грешной земли.

И не будет слез и печальный роз,
Просто в миг погаснут мириады звезд,
Упадут с небес в бездну стылой тоски,
Разбивая собой...

Ты опять приходишь туда,
Где тепло его нежных рук.
Ты снова услышишь тогда
Своего сердца бешеный стук.
Всё тебе казалось простым,
Всё, что ждёт Вас впереди,
Но мир вновь стал иным.
Неизвестность встаёт на пути.
Не слышны её звуки шагов,
От себя её трудно прогнать.
Тянет вниз тяжесть её оков.
И имоции трудно сдержать.
Может быть обернётся слезой
Неизвестности сдавленный крик.
Может быть принесёт за собой
Долгожданного счастья родник.

И опять, под мерцанием лика луны,
И под звуки тонкой, печальной струны,
Я тебе расскажу о горе любви.
Ну, так что же, в картину мою загляни:
Его имя сокрыто, его памяти нет,
Он уже не увидит солнечный свет.
Он теперь лишь легенда старых веков
О коварной любви великих богов.
Он не мертв, но вся жизнь его умерла.
Почему же любовь его так предала?
«О, прекрасный из всех, кто ходил по земле,
Что нашел ты в этой холодной Луне?
Ведь твоя красота была даром богов,
На земле не нашлось бы...

Смятение

Мы дети могил стальных городов
Мы зомби раскрашенных в хаки домов
Когда родились, мы получили в наследство
Наших родителей трудное детство.

Мне надоело жить в замках из глаз
Быть вечным рабом бескрайнего неба
Я хотел бы закончить все дело за раз
Но нет у меня ни рыбы, ни хлеба.

Я не хочу смотреть в эти глупые лица
И спрашивать молча о сущности слов.
Мне нужно отсюда тихонечко смыться
Чтобы навечно уйти из Королевства Снов.

Я прыгаю с крыши и падаю вверх
Меня ветром...

Московский двор. Полночный тихий час….
Во тьме протяжная рулада сакса –
Звучит дворовый, сонный, «черный» джаз,
В ночИ, упавшей с неба бурой кляксой…

В живую, сочно, в перебив хита
Из припаркованного рядом мерса,
Слетая с губ лохматого «кента»,
Течет тягучим негритянским скерцо.

Мотив то «сладок», то как перец «жгуч»,
Чуть приоткрыв души смятЕнной дверцу,
То ввысь взлетая, то сверзАясь с круч,
Вползает змеем липким, жарким в сердце,

Ритм, заставляя отбивать ногой,
Мелодии...

Россия…, путь твой был кровавым!..
Сегодня мы должны признать:
«Кладбищенскою сверхдержавой»
Тебя пристало величать.
Привыкла жертвами гордиться,
Входить в экстаз от тяжких ран.
Твоя столица – как гробница
Для всех убитых Россиян.
На Красной Площади публично
Распят несчастный твой народ.
Слились здесь очень органично
Могилы, церковь, эшафот.
От страха церковь онемела.
На звоннице – лишь воронье.
Увидеть многое успела
За долгое житье-бытье.
Дворцовые перевороты,
Гора отрубленных...

Живи, мой друг, на полную живи... -
В надежде, дружбе, вере и любви,
Плыви, ныряй, выныривай – плыви..!
Живи, мой друг и «брат», прошу, живи!

Ты выжил там, где головы поднять
Нельзя без риска без нее остаться.
Увы, немногим суждено понять,
Что смерть и жизнь... и боевое братство.

Живи, мой друг, хотя б за тех живи
Тобою кто, записаны уж в святцы.
Душой пред ними, (можно ль?), не криви.
Закончить суицидом – просто бл****во!

Хоть и тяжел груз жизненных оков,
Известно там, куда...

Яблоки падают в небо.
Стрелки бегут в ожиданье.
Тихо ползут облака,
травя душу утомленных.

Око небесных правителей,
глаз всемогущего Одина.
Плачут погибшие души,
славу и мир воспевая.

Верность традиции песни.
Смелость отважной Валькирии-
видит всевышний творец,
подвиг и ярость меча.

Вея утонченным блеском,
ласку и нежность даря,
гордо идет по дороге
жрица любви и огня.

Славная песня закончена.
Дань заплатили надолго.
Воины ждут утешенья,
сон и покой охраняя.