Океан божественности

пусть сердце боль пронзит
а душу истерзает
пусть дьявол посмеется
над тем, что чувствую к тебе
пусть ангел упадет с небес
лишь из-за того
что как айзберг в океане
пусть сердце льдом твое покрыто
и чувства все твои забиты
пусть лучше я покину этот мир
твой мир блаженный и спокоиный
пусть будет он не тронут
а чувства все мои разбиты
пусть лучше я уйду
так будет лучше
пусть буду я один
с своими чувствами и мыслями
пусть так все будет
и будетр лучше, для тебя
пусть будет...

За молитвою вслед отворился железный засов.
Дверь открылась в знакомый до боли, восторженный мир.
С гор текли ручейки, разбиваясь на сто голосов,
Голоса наполняли собою прозрачный эфир.
На гранитной плите там покоились чаши весов,
Фолиант, безнадёжно зачитанный кем-то до дыр,
И струился песок золотой из песочных часов,
Рядом старец стоял с бородою, одетый в подир...

Он стоял неподвижно, глаза устремив в небеса,
Опираясь на посох, и что-то неслышно шепча.
Вдалеке за холмом синевою...

капает за окном
ядерный дождик
кап-кап-кап
расщепленно
и таким образом
изначально
текучая и единая
в своей непрерывности
вода
разделяется внутри себя
на изолированные
разорванные отдельности
кванты жидкости
бывшей прежде всемировым
океаном
но трансмутирующей
в чужеродную самой себе
стихию отречения
несоединимо

Таится ревность от огня, но огнём владеет,
Дабы выплеснуть себя, океан преодолеет.
Её взор, что приговор, каверзой довлеет,
Словно грешник осуждён - в камере балдеет
.
Правда святостью щедра, постоянно верит,
Ей противна та молва, что измену греет.
Посмотри в её глаза, в ней ни грана нет -
Ни кощунства, ни греха, там - иммунитет.

Измены щупальца жива, из любезных фраз
Строит планы из огня, не в последний раз.
Только прелести обмана запускают в пляс
Затаившуюся ревность в...

Душа в тебе
Как капля в океане
Потерялась вновь…

На бедной искалеченной планете
Вздымались миллионами веков
Ступенька-за-ступенькой Бога дети!
Под взорами Божественных Миров.
И Мать-Земля сносила терпеливо
Причуды и невежество детей,
Выносливою, кроткой, незлобливой
Натурой Материнскою своей.
Пора уже взрослеть, настало время,
Беспечными преступно боле быть,
Созрело человеческое семя,
Пора предназначение вкусить.
Какое?! Только сердце его знает,
Оно в нём пышет огненной строкой,
Открой его в себе! Пускай сияет
Оно над миром...

Ты пылко мою грудь сжимаешь
во взгляде видется каприз,
и ничего не замечаешь,
меня стараясь покорить.

И мы одни в сиянье лунном,
пусть мы одни в небытие,
для нас предстал сей мир безумный,
тот, что мы видили во сне.

Тела к друг другу потянулись,
и поцелуи, как нектар,
мы в страсть слепую окунулись,
приняв божественный сей дар!

И руки в волосах дрожали,
истомой наполнялась кровь,
мы словно жажду утоляли,
познав подобную любовь!

Желанием стучало сердце,
а...

В сомненьях дум (как часто был осмеян,
Стреножен повседневной суетой)
Я падаю в объятия Морфея,
Уставший и с растерзанной душой…

Когда же с сонных тропок возвращаюсь,
Вобрав все грани истины в себя,
Мне чудится: я к Богу прикасаюсь,
Младенчески ликуя и скорбя.

Прекрасен миг, когда покой лелея,
Лежу в постели истиной пронзён,
Прекрасен дар божественный Морфея,
Судья мой неподкупный - вещий сон.

Двойное дно у всех предметов,
Снаружи – только скорлупа.
Внутри – часть солнечного света,
Энергий тонкая крупа.

Дрожанье зыбкой паутины,
Круженье мизерных частиц.
Мазок Божественной картины
Без всяких мыслимых границ.

Я обозреть всего не в силах,
Но дух откроет мне глаза
На краски те, что сердцу милы,
Где золото и бирюза…

Луч солнца забирается в мой сон,
скользит по простыне неторопливо,
касается под птичий перезвон
лица. Пусть будет этот день счастливый!

Сияет безмятежно небосвод.
Играет ветер листьями осины.
Я знаю, что сейчас произойдет.
Пытаюсь улыбнуться через силу.

О, если б только было мне дано…
Но, он устал… он сбрасывает крылья.
Мелькнула тень, чуть дрогнуло окно.
Такую боль и океаном слез не вылью.


Струится шелком темно-синим ночь,
луч звездный нежно гладит край порога
Как тяжко...