Охи-вздохи

Слиянье душ, слиянье тел…
Негромкий стон, и тихий вздох..
Движенье рук, касанье губ…
И нежный, сладкий поцелуй…
И замер мир, мы тут одни…
Бушует пламя, нет границ…
Сегодня я - сама любовь,
А ты мой долгожданный принц

Месяц блестит морозный,
Кружатся хлопья снега;
Ярко сияют звёзды,
Словно гирлянды с неба.

Точно как в детстве было:
Вот по такому снегу
Я малышом игривым
С радостным визгом бегал.

Звёзды сияли чудно;
Также метель кружила…
И ничего как-будто
Время не изменило.

Правда теперь, не скрою,
Сдержанней стали чувства.
Да и следы за мною
Выглядят как-то грузно:

Больше стопы ребёнка, –
Глубже печать в сугробах.
Словно обул мальчонка
Не по размеру обувь,

Да подобрал бесхозный...

В хрустальный шар заключены мы были,
и мимо звезд летели мы с тобой,
стремительно, безмолвно мы скользили
из блеска в блеск блаженно-голубой.

И не было ни прошлого, ни цели;
нас вечности восторг соединил;
по небесам, обнявшись, мы летели,
ослеплены улыбками светил.

Но чей-то вздох разбил наш шар хрустальный,
остановил наш огненный порыв,
и поцелуй прервал наш безначальный,
и в пленный мир нас бросил, разлучив.

И на земле мы многое забыли:
лишь изредка воспомнится во сне
и...

Горит свеча, и меркнет свет.
Вот-вот она потухнет на совсем.
Последний вздох и дружеский совет:
Огонь поможет вспомнить плен.

Тот самый миг, прекрасный и живой,
Когда, забыв про все к тому моменту,
Плененная всей страстью и красой,
Ты молча шла по главному проспекту.

Все мысли замешались в голове,
Но главная затмила ту мольбу,
Что ты жива и счастлива на свете,
Который подарил тебе мечту.

Я буду кем хочешь,
Ты только пойми,
Что больно мне жить
С этим жалом в груди,
Что трудно смотреть мне
В твой пламенный взгляд
И как сложно уйти,
И вернуться назад.
Смотреть лишь вперед,
Ни о чем не мечтать,
Жить одним лишь тобой,
Засыпая дышать...
Твой ловить каждый вздох,
Не знать длинных ночей,
Но я вновь понимаю
Остаюсь я ничьей...
Я бреду в том тумане
Не зная тепла,
В этой жизни без тебя...
И с тобой... я одна...

Здесь тени бестелесной силуэт
игру ведёт с патиной в гарнитуре,
сплетая в свиток ленту длинных лет
с изысканностью кружева в текстуре.

Сюжет поэм исчерпанных давно,
читает по ролям сквозняк скрипящий,
немым фигурам, стенам суждено
ему внимать, фальшивит иль летящий

порывом вдохновенным оживит,
сорвав завесу серой паутины,
нетленный облик прожитой любви
в сияньи глаз, улыбке губ карминных.

На неизвестный срок он обречён
хранить секрет давно не нужной...

Мы шли по тропинкам ошибок,
Мы шли по сугробам страданий,
И вдруг это синее небо,
И вдруг эти снежные дали.
Там не было больше сомнений,
Печали растаяли где-то,
Мы в облаке грез и лишений
Увидели – небо раздето.

И в той наготе утопая,
Мы слышали чудо пророчеств.
- Да кто ты, мой ангел, такая,
Среди пустоты одиночеств.
Он вышел, и было так странно
Увидеть в нем в облаке дыма,
Расстрелянного капитана,
И князя Олега любимого.

И словно века и эпохи
Сошлись в этот миг в этом мире...

На безобразия взирал Бог свысока,
Cпать не давали хи, ахи, вздохи,
Бессонницы замучила тоска,
Достала человеческая похоть.
Что твердь как голова болит, трещит,
До времени не подавал Бог вида,
Не признавался, что переборщил -
Прах замесил на творческом либидо
И получил эффект воды с карбидом.

Извёсткой негашёною разит,
Всё булькает и лезет повсеместно.
И как теперь ту известь погасить
Лишь одному Создателю известно.
Вот кто-то открывает порносайт,
Другой - интим-салоны и бордели...

Там на невидимых дорожках
С дарами--полное лукошко
Шла Доля тропкою своей--
Искала истинных друзей.,
Кому она могла б помочь
Оковы тела превозмочь
И даром наделить, талантом,
А то ведь тело оккупантом
Закрыло Душу в подземелье,
И поит, поит умным зельем--
Что де тебя не может быть,
Пора самой себя забыть!
Но как забыть? она взрослея,
Тоской в темнице зеленея,
Вдруг расхворалася в конец--
Печаль и грусть ее венец.
По тем дорожкам и Недоля
Бродила, плакала от горя--
Все ей не так...

Я давно отошел,
это все ерунда
надоевшие слухи, скандалы и драки,
Я уже отлучился,
как ветер попав в провода.
перерезав полночные вихри.
распался на вздохи.

что срывались агонией криков
на рваных губах.
я сбежал на минуту из тела.
журчаньем шепча родника,
и поднес свою голову ближе
к прописанной плахе.

угодив в мир загадочных форм,
и диковинных трасс.
из совсем переспелого тела.
забытых понятий.

разве важно кто прав?
дав команду идти убивать,
он такой как и мы...