Ох рано встает охрана

Не цельтесь…
мой критик…
в поэта…
И так – я сгораю живьем!…

И небо моё – всё в порезах.
И мир мой распродан жульем.


Здесь стонут ракетные войны.
Здесь танковый жжет беспредел.

Вы - с вашим ружьем гладкоствольным,
мой критик,
совсем не у дел…


Ступайте в свой дом. Там охрана.
Возьмите с собой на Парнас
коробочку полифепана:
чтоб снизить словесный
понос…

Вот так.

И отступит простудка.
И бросит желудок икать.

Ведь муза вам – не проститутка.
Она вам...

С непогодой в сердце – покончено!
Вот - и стаксель притих штормовой…

Да – облупленный…
Да – покоцаный…
Да – неправильный…
Но, живой!


Знаешь… там… в черноте акриловой
стала белой
моя душа…

Мутной толщей – разлука крыла нас…
Но не сдюжила!
И ушла.


Я из тех возвращаюсь семи земель,
где другим – не сносить головы.

Дай мне знак. Я всё еще мил тебе?
Посвети маяком! Позови…


Вновь – звон стелется за малым реутом…
Охра всюду!… Янтарь и нефрит…

И к тебе на Закате...

Жизнь женщины в руках мужчины,
В его плену ее судьба!
И, если сердцу он - немилый,
То в доме - вечная борьба.

Полюбит ли гарем Султана?
Есть ль средь наложниц хоть одна,
Которая под сон охраны,
Не даст с отравою вина?

Которая рабыней будет,
Ему и нищему служить,
Его в болезни не забудет,
Одно вино с ним будет пить?

Чтобы дойдя до смерти одра,
Султан не произнес с тоской:
"Среди подвластного народа
Я Женщины не встретил ни одной..."

Ты просишь у шамана – долгий век…
И ты грозишь мне,
если не сойдется!…

А я смотрю
в бездонный звездный верх…
И мне не страшно:
в даль
шагнуть
по звездам…


И пусть передо мной слюной шумят
лихие урки
иль святые князи!…

Я – тайная тропинка. Я шаман.
Я облако – у Медной коновязи.


Граненый солнцем столб: Алтан Сэргэ…
И три кольца. Три борозды. Три мира…

Ты не прикажешь ветру и судьбе.
И выстрел из ружьишка
ляжет мимо.


Оленный камень… хмурый обелиск…
Мой...

Картину раз высматривал сапожник –
И в обуви ошибку указал;
Взяв тотчас кисть, исправился художник.
Вот, подбочась, сапожник продолжал:

«Мне кажется, лицо немного криво…
А эта грудь – не слишком ли нага?»...

Тут Апеллес прервал нетерпеливо:
«Суди, дружок, не свыше сапога!»

Есть у меня приятель на примете:
Не ведаю, в каком бы он предмете
Был знатоком, хоть строг он на словах,
Но чорт его несет судить о свете…

Попробуй он судить о сапогах!

1829



Майкл Космика...

Есть древо Жизни в Раю
Есть Познания Древо
Познание Добра и Зла
Одно Древо стоит справа,
Другое Древо стоит слева
Охрана стоит
С краю
Огненным мечем Рай
Охраняет

Вкусил плод познания
Добра и Зла
Обречен - на изгнание
Из Рая навсегда
Нельзя жить в Раю
Умным созданиям
Они
Изгоняются из Рая

С тех пор люди терпят,
Страдают в изгнании
Предощущением Рая
Беременно сознание
И ожидают долгий Век
Когда ж родится человек?
В Раю
В потерянном Рае
…
Пролетела огненно комета...

Август на исходе, Осень постучалась,
Лето вдаль уходит, с нами распрощалось,
Вспыхнул лес зарницей утром на Востоке,
Стая птиц кружится, ждёт их путь далёкий.

Невозвратно время, но в подарок память,
Для кого-то бремя, для кого-то замять.
Август на исходе, молодость уходит,
Кто-то ногу в стремя, кто-то жизнь проводит.

Замерзают росы, по утрам туманы,
Лес вплетает в косы охру и румяны.
Август на исходе, отгорело лето,
Сердце грустью сводит, памятью согрето.

Выпадают росы слёзами...

Часы идут. Бильярд стоит. Покоя нет.
Есть комнаты, в которых не напиться:
В их зеркалах так ярко включен свет,
Что мысль не возникает отразиться.

В их постояльцах, в разных временах,
Внутри «Кот де Прованс», тоска и газы –
И если здесь послать кого-то на х.,
То, сотни лет прождав, он выйдет сразу.

Натертый охрой пол здесь не блестит,
Светильники слезятся, не моргая,
И забежавший на апперитив,
Не вздрогнет. Не уйдет. Не убегает.

Нью-Йорк. 05.21.2011

Брызги соленые на дубленой коже
Засыхают высохшим молоком
Рыбак вытягивает сети улыбаясь
Не труден труд, когда красивый улов

Он улыбается про себя,
Вспоминая землю, вспоминая ту…
Сладкую, полную, нежную
Не женщину – просто мечту…

Над ним смеются друзья
- Такую!
Оставлять одну?
На берегу?
Без охраны - нельзя!
Рыбак помалкивает улыбаясь
Он знает…
Он чувствует…
Он ощущает ее всю
До кончика ее хвоста
Он знает сердцем
Она самая – ТА!

Боль, оставшаяся навсегда, город караганда,
там где он не был, акробат, упавший с каната,
туберкулёз позвоночника был горбатым? гео-
метрия пространства, уходящего вдаль, посто-
янство, или переменная, функция, бренная или
вечная, художников цель, облаков гель, квас
рассуждений, о колорите, гении, ангеле, охра-
няющем поэта, а муза, приходящая и к кому-то,
где-то, когда-то, как на глаз заплата выбитый,
чтоб не подсматривал за судьбой, и не говори
даже ой, будешь знать, как и...