Огурцы

Ближе к вечеру Петрович выпил рюмку или две,
Закусил он огурцами что валялись на столе.
Все так резко изменилось, стала ясной голова,
Но язык вдруг отказался мысль перевести в слова.

Время шло, а наш Петрович уж бутылку допивал,
И над этою загадкой он с прискорбьем размышлял.
Хоть и трудно это делать постараюсь я друзья,
Мысли странные все эти записать скорей в слова.
Должен все же я сознаться, прежде чем закончить текст
Что совсем мне непонятен нижеследующий контекст

«Что может...

В селе играют свадьбу
Ждут новобрачных скоро
В избе готовят пироги
Идет работа споро

Скрипя блестящим снегом
Летят лихие тройки
И бубенцы стараются
В преддверии попойки

Украшены тарелки
Колбасами и сыром
Грибочки с огурцами
Застыли перед пиром

Надутый, как павлин жених,
Невеста в белом платье
И гости весело шумят
Суля любви и счастья

Сказал напутствие отец
Бушуют крики «Горько!»
И наливают молодой
Вишневую настойку

Напитки и закуски
Сменяют неустанно
Вслед за...

Иногда не хочется смеяться
Не смешно. И все же посмеюсь.
Над тобой, заносчивая цаца,
Ты, осенне-сумрачная грусть.

Мне явился будда Гаутама
В лотос сел. Бутылочку открыл.
И сказал: "Ну разве это драма?
Ты ее практически забыл.

Где, скажи, закуска? Где посуда?"
И в стаканы разливая спирт:
"Мы - буддисты? Будешь?" "Sure, буду."
Дзинь! На сердце воцарился мир.

Спирт искрился пузырьками света.
Ночь пуржило мотыльками звезд.
Будда пил, шумел, жевал котлеты.
Пил и пел, румян как...

Два часа, погост, весна.
Провожающих толпа.
Безутешная вдова
Оглашает небеса.

Ой, да милый мой, родной!
Если был бы ты живой,
Я б глядела за тобой
Словно солнце за луной!

Целовала б тебе ручки
От зари и до заката.
Но не видела получки
От них знаешь, наша хата.

Омывала б ножки, милый,
Ключевой водой с любовью,
Но ходил же ты, постылый
Утешать судьбу всех вдовью.

Говорила слово б нежно,
как соседу б ворковала.
Когда с ним, заметь, прилежно
На курортах отдыхала.

Не...

Сибирь - раздольная страна.
И в центре той Сибири
Девчоночка одна росла
Глазенки, как сапфиры

Ей имя было Суламифь,
Но Председатель - гнида:
"Какая, нафиг, Суламифь,
Ты будешь Степанида.

Одна на всех у нас страна,
Равны все поголовно.
И ты не думай, что вольна
Плевать народу в морду.

И, приподняв со стула зад,
Зашедшись от бронхита,
Вручил ей сухо аттестат
На имя Степанида

А в сердце аромат олив
И бьется имя Суламифь.

***

II
А вскоре началась война
Мужчин...

А огурка ..
у Огурца! -
А курка
у Петуха! -
И нет настроенья
без мУхи ...
У ейного мужа МухА!

Теория в этом Суха ...
От пУха до обухА!

Сегодня с вами мы гуляем все у Нины.
Не просто праздник – День Рожденья – Юбилей.
Как долго ждали мы с тобой такой картины,
Хотелось быть на этом празднике скорей.

Есть у меня в квартире банка с огурцами,
Но не найдёте вы там баночки опят,
И я мечтаю поменяться, Нина, с Вами.
Махнём, не глядя, как на фронте говорят.

Нас эти милые, любимые детишки
Уже достали поведением своим.
Им с выражением читаем часто книжки,
И карандашиком по столику стучим.

А у тебя в твоём любимом...

Кит чаял китиху свести под венец,
Чтоб множить китовые кланы -
Но тут обозначился света конец,
И накуй летели все планы.

А света конец - был не маленький клоп:
Хреновину красного тона
Один астроном разглядел в телескоп
Ещё за орбитой Плутона.

«Летить, в разъитить его!!» - паника, крик
ВолнАми пошли по планете.
С собою покончил столетний старик.
И плакали малые дети.

Эх, жить - маета, умирать - маета!
Как что, так - дерзайте, поэты:
Чтоб сбить астероид послали кита -
Впихнули...

Купаясь в нежно-розовом тумане
Закатного рассвета, уплыву
Я в новый мир, раскинув парусами
Тому, что впереди...и устою.

Растаяла предутренняя дымка,
Зарею алой выпадет зеро...
Кто знает--то иллюзии картинка,
Иль новой жизни счастье-полотно.

Не знаю...Но плыву куда-то в дали.
Спокойный свет, и грустно оттого--
Ужели растеряла все печали
Страстей своих усохшее зерно.

А может оттого немного грустно,
Что некуда направить страсть души...
И новый мир какое примет русло,
Какой же...

Глаза в пролетарских прожилках,
Трёхдневный наждак бороды.
И с криком выходит улыбка
С разорванной жаждой губы.

Зверьками пугливыми руки
Трясутся в карманах штанов,
Бутылочный рот бормотухи
Уже к поцелую готов.

Кадык, как затвор автомата,
Летящие пули глотков.
Дурманит портвейна соната,
Хрустят позвонки огурцов.

Убиты раскаянья мысли,
Утоплен старательно стыд.
Остатки надежды раскисли,
Грядущее плачет навзрыд.

На землю продрогшую брошен,
И тут уж клянись не клянись...