Огромная черепаха

Не добрые мальчишки вслед смеются.
Кричат: «Дурак!» и пальцами воротят свой висок.
Ах, горько мне! И от обиды слезы навзрыд рвутся,
К земле наклон, и камнем в лица, ненавистные, яростный бросок.

Визжание и смех сопровождает камень непослушный
Вдали беспомощно взметнувший брызгами песок.
Я нагибаюсь, и звуки молкнут, в тишине гнетущей
Огромного булыжника, мной поднят, бесформенный кусок.

В глазах детишек гнусных зрачки расширенные страхом,
И вот отпрянули, портфелями и папками...

свет..прошу я..погаси
не смотри в меня..мой ясный
ведь фигурка уж не та..
талия не так узка..
и не так уже изящна…

губы грешные твои
всё по мне легко струятся
этот нежный флёр мечты..
вот.. сбылась я..твоя сказка…

эта нежность на износ
этот стон..меня смутивший..
я же рядом..я с тобой..
и тебе я не приснилась…

грех огромный пронесу..
после этой ночи страстной
и обратно отниму..я возврат твой
милый..ясный…

знала..помнила всегда
как ты рядом зажигался...

Когда улетают стаями птицы,
Чтобы потом опять возвратиться.
Когда по земле жёлтый лист клубится,
Чтобы потом в ковёр превратиться.
Когда появляется реже солнце
И туча большая глядит в оконце.
И дождь моросит, а порой даже льёт,
С души грусть ,печаль никуда не уйдёт.
Знаю: взявши меня за руку - ты в осень меня ведёшь.

Когда с неба падают белые звёзды,
Накрывши всю землю собой.
Когда на рябине красные гроздья
Висят над моей головой.
Когда тишина эта белая-белая
Звенит на замёрзшей...

Одесса - мама… В тихих закоулках
Брожу, брусчаткой каблуки стирая,
И лестницы поскрипывают гулко,
Пеленки сохнут, путь перекрывая.

Подмигивает слепенько окошко,
В том доме, что любил, но умирает,
И хочется передохнуть немножко
Во дворике. Но будит звон трамвая…

Приморский горд собой и видом моря,
Лежит от Пушкина до Ришелье, до Дюка.
Толпа туристов, улыбаясь, спорит
В веселых поисках второго люка.

На Дерибасовской открылась…не пивная:
Бутики, пиццерии, рестораны...

Мы с вами раньше не встречались?
Быть может, где-нибудь, давно,
В судьбы неведомые дали
Попутным ветром занесло.
Так удивительно знакомо
Льют свет глубины ваших глаз,
И так тепло, как в стужу дома.
Да, мы встречались, и не раз…
В каких-то сказочных эпохах,
В цивилизациях других…
Похоже, ум все помнит плохо,
Но сердце вновь мне дарит стих
О тех давно прошедших встречах,
Когда случалось видеть вас.
Земля, зачем же ты калечишь
Мне память света, милых глаз?..
Неумолимо, словно в...

Разве Может быть Построен Дом Без Плана и Фундамента?

Разве Могут быть Стихи Без Чувства?…

…Слово Без Мысли?…

…Картина без Художника?...

…Мироздание без Смысла?

…Вселенная без Цели?

Без Духовной Основы, Каркаса и Замысла, Нет Ничего Кроме Суеты…, да и Сама Суета Подчинена Плану, который не Познается Нами лишь только из-за его слишком огромного Распределения во Времени и Пространстве…

…Порядок и План, Ведет к Единству и Гармонии…

…Суета, Ведет к Разобщению и Хаосу…

…Но...

Когда приходит черное,
Когда уходит черное,
Когда чернее черного
Огромная луна,
Она совсем недвижима.
И лишь приходит черное,
Но лишь уходит черное,
И лишь она видна.

сейчас в эту минуту
куда то тихо уходят люди
в городе весна
и луна за окном повисла на ветке
безразличная смотрит в упор
ей отчего то тускло
наверное от всех президентов мира
от того что даже фонари играют роль
бессонно плещут вглядываясь в лица
и толпы обездоленных фотонов
(подумаешь элементарные частицы)
уходят в тьму потоком иллюзорным
последнюю улыбку отдавая смерти
не встретив родины на своем пути
исчезают потерянные выгнанные из жизни
и рабство что с голодом на ты...

Море синее бурлит.
Там живёт огромный Кит.
Властелин семи морей
В океане всех сильней.

Рыбку любит великан
Полон ею океан.
Глупый маленький китёныш -
Непоседливый детёныш.

Любит кушать молоко
И ныряет глубоко.
Так резвится и хохочет –
Расплескать всё море хочет.

свирепствует кали-юга
зверская эра презренья
в голове господа – ад
сотканный из колючей проволоки
воспаленных нервов
мир ужаса
взрывающихся шоковых ассоциаций
вызывающих дрожь от прикосновений
костяных пальцев невидимок
вдруг быстро отдернутых обратно
в угрожающую темноту перво-хаоса
леденеет от страха психея
и молится молится молится
распластавшись на коленях
на дне черного одиночества


в скрипучие двери разорения
въезжает осень на ржавом кадиллаке
не отражаясь в смятых...