Огонь сердец

Ты волчица! - Привыкла быть первой,
Ты ведешь свою стаю в догон
И ты ходишь по тропам и нервам,
В твоих жилах и страсть и огонь

И ты можешь порой подчиниться
И ласкаться малый щенок
Но всегда остаешься волчицей
И всегда твоя стая у ног.

И ты любишь скитаться по краю
Постоять у запретной черты
И есть волчий закон - я то знаю
И закон для тебя - только ты

Для волчицы всегда волки сзади
Ты ведь - первая, все за тобой,
Волки будут метаться в засаде,
Что б волчица умчалась тропой...

«Когда ты пришла, дыма не стало, (огонь раз-
горелся, изжога прошла, и запах лягушки, про-
пал, «испарился», исчез, виной тому специй
набор), отраженья ушли, не могу без тебя, по-
крывало, бозоны и кварки, застряли, (проже-
вать не сумел, твои кости, кистей), сегодня,
ещё шевелила ты пальцы, не уходи, тем паче,
что ступни сварил я, твои, (эти ласты) (запах)
над полем, кружит, аромат, укропа добавлю».
Ахмат, (пел акын), песнь свою, посвятил он
любимой, лягушке, (потому что хотел её...

Отсчитывает дней последних время...
Эпоха Кали-Юга, что ж, прощай!
Эпоха зла, беспечного веселья,
Безумного бездушия печать.

На стыке двух эпох страшны те лета,
Огонь Вселенной Землю посетит,
Чтобы очистить Ауру планеты,
Придать лицу планеты божий вид.

И как всегда - беспечность и веселье,
Пир средь чумы - безумствует народ...
В порочной суете лишь тратит время,
Не зная срок, как всё произойдет…

О, люди, люди! Знали б вы, что вскоре,
Не нужным станет злато и добро,
В руины...

Стоит вернуться на час в обесточенный город,
наледь зимы растопить, замыкая бессонную цепь.
Фыркнет движок, утолив электрический голод,
занавес поднят, и кукольный пляшет вертеп.
Тайны замерзшей воды разгадает огонь,
красноязыкий великий обжора, сжигающий тлен.
В пламени кружит весеннем веков посолонь
вербный глагол благовестье пророчит, рождается день

Они писАли о любви,
Делились радостью и болью.
В душе их пели соловьи,
Огонь, бежал по жилам с кровью.

Их мир, за их любовь к нему,
При жизни бил, не понимая.
Дарил, презрения им тьму,
За лестью слов её скрывая.

Но право песни не отнять,
Над ней людей закон не властен.
Её им в детстве пела мать,
В ней вера в мир, любовь и счастье.

В ней света лунного есть тайна,
В ней света солнышка тепло.
Раздолье в ней степей бескрайних,
Добро сильнее в ней чем зло.

Они писАли о любви...

Метель в окно стучит холодным ветром,
В снегу, желая утопить дома.
Я для себя стараюсь быть ответом,
Чтоб все вопросы вовремя снимать.

Огонь в камине не боится стужи,
Мы друг за друга только б ночь прожить.
И чтоб на утро снова обнаружить
В кулак зажатой жизненную нить.

И выйдя в мир нажать снегам на горло,
Пускай скрепят зубами под ногой.
Вся наша жизнь разбавленное пойло
С весною, с летом, с осенью, с зимой.

Стать пеплом – перспектива скверная.
А ведь сожгут мой труп, наверное.

Но мне уже не будет больно.
При жизни мучился довольно.

Я не скажу тогда: «Огонь,
Меня, пожалуйста, не тронь!»

Гоню я мысли эти прочь.
Гляжу в ноябрьскую ночь.
22 ноября 2012 г.

Солнечной жрицей
Вновь зажигаю огонь
Под медной туркой.

В руках не свеча - лампада
Что впереди?
Надо идти до конца
Жить
Смело надо
Живя, не копти – свети

Маленькая лампада
Трепетно нежно горит

Нежность и отрада
Согреют сердце в ночи

Последняя ночь настанет
Зарождается непонятный восторг

Небо Душу встречает
А лампаде вспыхнул Огонь

Крылья намокли, взлететь не могу
Они увлекают меня, прямо в бездну
Господь Наш!
Ты пухом выстели дно
И трижды прими мою тризну.

Лететь уж не долго, я вижу огонь,
И адское пламя, крылья мне плавит
Душа расчехлилась, а я все лечу
Надеясь, что имя мое кто-то славит!

Но я не привык, вот так просто сдаваться
И волю свою соберу всю в кулак,
Ведь тонкая нить не должна оборваться
Нельзя допустить, чтоб погиб я за так!

Душа вся ликует, искриться и блажит,
Что рабства оковы сброшены...