Огни в темноте

О брачных законах.
Махатмы путь нам открывали,
Храня людей от вырожденья.
Но свет подаренных всем знаний
Погашен, преданы забвенью
Законы браков, Мирозданья,
Законы Космоса и судеб.
Под гнетом нравов одичанья,
Без Правды Жизни гибнут люди.

Духовное кровосмешенье
Грозит тому бесплодным браком
Или проблемой без решенья,
Кто пренебрег Стихии Знаком
И безрассудно устремился,
Не зная подлинности чувства,
С партнером тем соединиться,
С которым Сердце будет пусто.

Извечен ведь...

Надвигается навигация,
Лёд шурует по свежей воде.
А огни общежитья негаснущие –
Как огни маяков в темноте.
Здесь по двести грамм неразбавленных
И по триста, коль не устал,
Чтоб встряхнулся, забылся, расслабился,
Чтоб не хмурился плавсостав.
Хлеб с лучком. Банки кильки в томате.
Дым табачный слоями висит.
И в ладонях чьих-то внимательных
Гулевая гитара грустит.
К чёрту посланы все заботы.
Нынче острое слово в цене,
Просмолённые анекдоты,
Трёп о женщинах и о вине.
Эх, житуха не...

Я вспоминаю о тебе,
О том, что ты живешь на свете,
О том, что ты, как свежий ветер
В моей загадочной судьбе.

Я вспоминаю о тебе,
О лучшем из подарков бога,
И улетает прочь тревога,
И пляшет радость на губе.

Я вспоминаю о тебе
О том, как встретился с тобою,
О том, что на земле нас двое
В любви, в полете и в борьбе.

Пускай живешь ты не со мной,
Пускай другому даришь тело -
Мне никакого нету дела
До этой мелочи пустой.

Ты все равно навек моя,
Единственная и святая,
Наивная...

Стонет ночь в туманных сотах,
Разливая бледный свет,
И кого-то рядом нет,
И дожить бы до субботы…

***
Вечер, словно пьяный Вакх,
Сердце путает бессильем,
Снежным мартовским приливом
Ты уснешь в моих глазах…

***
Свежей зарей приглушило сонные нотки,
Стаей гудят мотыльки фонарных огней,
Раннее утро пропело в холодные окна,
Сладкое утро, согретое мыслью твоей…

***
Стирается в память среды разметка,
Расстелена простынь вечерних полей,
Смотрю в темноту, твое имя по ветру...

«Ты теперь идешь за Иордан
Овладеть землёю и народами.
Эта первобытная орда
Вздорная подчас и сумасбродная.

Города туземцы возвели,
До небес воздвигли укрепления.
Многочисленней иной земли
Те аборигены в поселениях.

Предком их был исполин Енак
И сыны его великорослые,
С голову осла у них кулак,
И такие же они безмозглые.

Те народы больше и сильней
Чем Мой Израиль, за всех страдающий,
Но из всех иных чужих огней
Мой огнь будет самый поядающий,

Истреблять ему любую плоть...

Когда-то у меня были крылья, да, я точно помню, как опираясь на воздух,
раскуренный сахарной черемухой, несся беглой искрящейся музыкой
сквозь рябиновую кровь солнца и набухающие гроздья садов –
словно ожившие пассажи Рахманинова, словно магия тонов с картин Тёрнера –
они были вырезаны ветром пунцовых роз и приставлены невесомой прозрачной ношей
за моей спиной, а потом, спрятаны от меня, пока я не научусь
страдать и любить, как в последний раз, пока любовь –
не станет единственной...

Они не пьют любви вина
Им всё равно
Им все равня
Не попадая в стремена
Своё возьмут
Везде, всегда
Но жаждет их Душа огня
Как жаждет их Душа огня!
Но недоступна им она
И плачет в темноте одна
Душа

О тишине моей молчите налегке.
Здесь никого; от этого лишь тоньше.
Из всех темнот, из всех отсутствий
Я к вам пишу на смертном языке.
Слог, о себе посмевший «Я»;
Порок врождённый - тонкокожесть;
Распятый межу «до» и «после»
Произношением себя.
Тавром чернил по рукописи дня
Всей недосказанностью точек
Я сам себе судьбу пророчил
Рождённый именем огня.
В отсутствии свинца стрелял собой
По оголённой сущности бумаги.
Словарь судьбы, обветренного знаки,
Не почерк - дата каждою строкой...

Одолень трава... проросли слова
Сквозь глаза струится дивный свет добра
Падает дождем в сердца
В тишине да в пляске сумасшедших дней
Подыши и ты небом изнутри
Я смотрю в себя, погрузись и ты…
Суета огней каждому свое
И холодный свет не раскроет нас
Отпусти себя ты на 4 стороны
Погляди на свет, что там сбудется, что предсказано
Поглядим потом, как ты справишься,
Да кем явишься
Или в свет войдешь или собой отравишься
Иль на грязи блеск позаришься...
Отраженным светом не прожить всю...

«Быть или не быть, вот в чём вопрос.
Достойно ль Смиряться под ударами судьбы,
Иль надо оказать сопротивленье
И в смертной схватке с целым морем бед,
Покончить с ними?
Умереть. Забыться.
И знать, что этим обрываешь цепь
Сердечных мук и тысячи лишений
Присущих телу.
Это ли не цель Желанная?
Скончаться. Сном забыться.
Уснуть... и видеть сны?
Вот и ответ...»
Уильям Шекспир (монолог Гамлета)


И кто заговорит, сейчас, вот в этом доме;
Ненужность вещи, пустота без снов...