Одину

Опутаны долгами и нуждой,
горим испепеляющею страстью,
и золото стекает к нам рекой,
блистая вызывающею властью.

И, пред скалами сделав поворот,
река спешит в пещеры тёмный грот,
окрашивая алым свод пещеры,
и расширяя сделанным проход.

На страже сталактиты, исполин
здесь каждый, но средь них велик один,
который подпирает купол створный,
ладонью каменной, и с потолком един.

Монеты устилают берега,
мечта глупца, нажива для врага,
но ни один пиастр в костлявых пальцах
не...

Есть лес один в краю волшебном и далеком.
В лесу том бор сосновый есть.
В нем поселился зверь – ленивец-лежебока,
Косматый, нелюдимый косолапящий медведь.

Он жил, как спал, в берлоге обветшалой
И свету показаться зверь не смел.
Пугал всех тех, кто рядом пробегал свирепым нравом.
На жизнь, что расцвела вокруг он обратить вниманья не хотел.

В бору года текли размеренно и гладко.
Сменяли месяцы друг друга, крася красками листву.
Медведь все спал посасывая лапу сладко,
Не...

А если серьезно; не доказывай верность,
В насилии нрава не скроешь вины.
Загладишь обманом зыбучую ревность,
В щадящем обмане не будет любви.

А если серьезно; не вырастут чувства,
У верной любви есть один только шанс.
И будет в отрыве поистине грустно,
И станет небесным в союзе альянс.

А если серьезно; любовь не наука,
Ее просчитать никому не дано.
Как много частот излучается звуком,
Но будет один возбуждать все равно.

А если серьезно; Одна лишь взорвала,
Тот чувственный взрыв...

На сцене тихо плакал Арлекин…
Толпа была в восторге. И на «бис»
Являлась группа стройненьких актрис.
Он, выполнив репризу, был один.

Его печаль лишь вызывает смех.
Ему такая и досталась роль.
Ты шут! А потому уже, изволь,
Другим оставить славу и успех.

Слеза с лица смывала бледный грим.
Тоска сжимала сердце, как удав.
Ушел со сцены… Так и не узнав,
Все разошлись. И ты не нужен им!

Погашен свет и опустевший зал
Нырнул в объятье темное ночИ.
Ты только шут! И боль в висках...

Лишь только утром двинутся полки.
Лишь утром разнесется клич: «Вперед!»
А в ночь уходят только штрафники.
Быть первыми всегда у них черед.
На безымянной этой высоте,
Где враг засел в надежной обороне,
Как на последней жизненной черте…
Здесь безымянными их тоже похоронят.
Заградотряд за спинами в кустах.
Зло смотрят в спины рыла пулеметов.
Но штрафникам давно не ведом страх.
Они не ждут поддержки артналетов.
Они видали ада семь кругов,
Когда рвались из вражеского тыла.
В награду...

Закрыв глаза, плясал душою,
Он в пляске огненной, лихой.
Как ветер буйный над землёю,
Он ног не чуял под собой.

В той пляске был, то ураганом,
То плавно плыл, как облака.
Укутав всю себя туманом,
Плясала рядышком тоска.

То в ритме сердца его — лихо,
Пел ветер, то тоске в такт выл.
А звёзды подпевали тихо,
И месяц серебром светил.

Не видят люди пляску эту,
Звёзд песню слышит он один.
Один средь них идёт по свету,
Не раб он, но не господин.

Закрыв глаза, не видеть чтобы...

Отсеки многоэтажные,
Как с Курска чуть слышен "СОС"
Спасите! Кто есть отважные?
Из жизни, что прет в откос.

Но только в ответ молчание -
У каждого свой отсек...
И без тормозов в отчаянье
Сверхзвуком сползает век.

И кто под ногами, выше ли -
Спасательный круг один
Кто вместе был - выжили.
Им водки на всех кувшин...

А тот кто один как крыса,
Забился добро храня
Могильной плитою крыша
Крепкая как броня.

Кровоточащий свет желания смерти в желании жизни.
Облако ядовитого газа, распыленное поцелуем природы.
Скользкие черви звуков, осевшие в кальку слуха.
Воздух, отравленный потенциалом дыханья.
Грозовое небо в перьях болезненной тени души.
Позолоченная сера неутолимого голода.
Паучья смола безвременья на перекрестках зари.
Пепельный дождь плоти
в северном
сиянии
чахоточной истины…
Могильный экстаз последнего вдохновения,
последнего шага на острие безволия
в растительном тлении...

Я не умею рисовать портретов.
И не смогу я кистью передать,
Подвижность, грациозность силуэтов,
Огонь в глазах, что может обжигать.
Рукою лёгкою к холсту не прикоснусь я.
Палитра красок моя совсем пуста
Заученные фразы, мерки, тени.
Я чувствую, что этот род творенья
Мне богом не дан, и это не моя стезя.
Но мне дано, откуда я не знаю.
Поток речей, что краше всех картин.
Один листок, один графит.
Полёт фантазий
И этот миг моя душа боготворит.

...Иду по незнакомым улицам.
В округе нет машин и тишина,
Прохожих нет и нет ни звука.
Казалось бы, какая скука,
И в тоже время красота.

Большие крыши теремков стремятся вверх,
И пиком небо протыкали.
И были те, что выше всех,
Их крыши ярче всех блистали.

И я по улице иду,
И скоро здание примечаю.
И,буд то, в детском я саду,
Детишек маленьких встречаю.

А детки славные вполне,
Но, лица были повзрослее.
Они сидели на траве,
Я разглядел их пояснее;
Что детки взрослые уже...