Одинокими

Не смотри на меня с упреком,
Не суди меня строго, сынок,
В жизни нет запасного хода,
Я такой же, как все, игрок.

Так уж вышло, что я оступился
И не видел, как сын мой рос;
Взгляд твой недетский мне не забылся,
Задавая не детский вопрос.

Не смотри на меня печально:
Ты, быть может, меня поймешь
И простишь, если сможешь, когда-то
И во мне покаяние найдешь.

Не спеши осуждать виноватого,
Задержи рукоять топора,
Дай надежды ему одинокому –
Он себя наказал сполна.

Небо повисло. Морские туманы
Горы, холмы и леса стерегут.
Вечер спустился на облаке пряном,
Красным теплом разливая уют.

Дом опускает оконные шторы,
Медленно льется заваренный чай,
Как и вчера ни о чем разговоры,
Близится месяц с названием Май.

Где-то зальется чужая собака,
Где-то ответит чуть сдержанный лай,
Ворох галдящий, вздымая из мрака,
Черных ворон засыпающих стай.

Вспыхнул фонарь столбовой у дороги.
Улица стихла и темень нежна.
Вот и опять свой поход одинокий
Ждет...

Ты обо мне не вспоминай,
Не одержим я больше болью.
Я отпускаю всех на волю,
Как птиц из клеток, словно в рай.

Свободы воздух все очистит,
Ветрами встречными в пути,
Дай бог там лучшее найти.
А мне оставь на память листик.

Я на него взгляну однажды.
Я подержу его в руках,
Не превратится он во прах,
И день теплее станет каждый.

В том мире, что потом со мной,
Останется наедине.
И все, что есть моё во мне,
Сойдет, как надоевший зной...

Перечислено всё,
Перемножено много...

Рассыпались слова в тумане
На тонкой линии дождей.
Дрожит рожденье в серой рани,
Устав от призрачных ночей

И снов неясных и далеких,
Не понятых потерь во мгле.
У стен беспечно одиноких
Оно живет, забыв о дне,

О радости, о свете солнца,
О шуме ветра и цветах.
Сквозь пелену тихонько льется
И тонет в каплях на листах.



21.09.2008

В то утро мы не ведали, не знали,
Спеша на службу, в школу, на базар,
Что ты теперь зовёшься город Знаменск,
А не какой-то там Капустин Яр.
В нелепой страсти к перелицеванью,
Зуд перемен под кожей ощутив,
Тебе решили новое названье
Присвоить, нас об этом не спросив.
Но впрочем, нет, чиновники спросили,
Чтоб сделать всё как раз наоборот.
Неужто он и впрямь теперь всесилен, -
Чиновник тот, плюющий на народ?
Нет, как бы он мозги не затуманивал,
Какие б не качал ещё права,
Ему не...

Поздняя осень… Озябшие руки…
Я изнываю от серости, скуки…
Тёплый ноябрь… Вот живая вода…
Как и тогда, я пришла вновь сюда.

Вижу, и здесь замирает природа.
Нет уже тени листвы и погода
Плачет тоскливо, дождём моросит…
Солнце туманное тоже грустит…

Ветви к воде, наклонив сиротливо,
Смотрится вниз одинокая ива.
Птиц не видать, все попрятались вдруг,
Многие вновь улетели на юг…

Серые краски. Всё хмуро, уныло…
Хоть бы зима поскорей наступила!
Тихо журчит по оврагу ручей…
Где ты...

По окну размыло осень,
На часах пробило восемь,
Ты сказала: Одевайся, опоздаем на вокзал.
Я смотрел как бьется муха
В паутине кверху брюхом
Между рамами, тихонько, ее ветер раскачал
Мне хотелось здесь остаться,
Никуда не возвращаться
В паутине безнадежно, одиноко засыпать.
Неужели тридцать восемь,
И моя настала осень,
И совсем уже не страшно в никуда мне опоздать.

Ты снова замолчал, не объяснив причины,
И снова в пустоту уходят мои сны,
И снова в тишину я прокричу : Любимый!
Прошу, услышь меня. Ведь нужен мне лишь ты!

Я говорю с тобой, как будто ты здесь рядом,
Как будто ты стоишь, прижав меня к себе,
И смотришь на меня своим зеленым взглядом,
И шепчешь, что скучал, конечно, обо мне.

Я затаю дыханье от этого мгновенья,
Возьму твою ладонь и прикоснусь щекой,
Ведь даже эти мысли дают мне вдохновенье,
Дают желанье жить и сердцем и Душой.

Ах...

Круг луны большой и одинокий.
Он как ты холодный и далёкий…
Хоть и свет струит нам лунный круг,
Но не светел ты, мой милый друг.

Загорись же яркою звездой
И умойся утренней росой.
Встрепенись от первого луча.
Я, горю в ночи, твоя свеча.

Ты в кручине, ты в большой тревоге…
Лунный свет дрожит лишь на дороге…
И никто не ждёт тебя в тоске…………
Ты один, ты где-то вдалеке………….

То дождь, то мокрый снег ползли по стеклам окон.
Злых демонов стерег архангел Михаил.
Откинув на плечо волос кудрявых локон,
Младенца поднесла кормилица к груди.

Он спал и невредим был сон его глубокий,
В котором мчался он в заоблачный предел,
Где воля и покой, где парус одинокий
В тумане голубом задумчиво белел.

И дух его парил, печальный и угрюмый,
Над небом, над водой, над грешною землей,
Навеки обручась со злой и горькой думой,
Что род его погас, рассеянный судьбой.

Для...