Одинок среди людей

Средь лесов и дивных скал
Чудо-озеро Байкал
Красотой своей пленит,
Отражая неба вид.

А природы тихий звон
Манит к острову Ольхон.
Там стоит Шаман-скала,
Величава и мила.

Слышен чаек громкий крик,
Плещется у брега сиг.
Сказка будто ожила...
Всё Байкалу отдала.

Тарас Тимошенко
14.09.2018

Под властью черной красоты
При жизни я попала в ад.
Среди духовной темноты
Мне был заказан путь назад.
Ты манишь в омут за собой,
Иду, не чувствуя засады.
И слышен смех наперебой,
И вот закрылись врата ада.
Огонь пылает вокруг нас
И я стою посередине,
Не в силах больше свести глаз
С антихриста в густой пучине.
И корчит, и трясет меня
От страсти черной в адских муках.
И я во власти у огня
И растворяюсь в адских звуках.
Трещит огонь, горит смола
И нет мучительней улыбки.
И как...

Люди, как зёрна у Бога в горсти…
Где ты небес синева?
Я не уверен, что надо плести
Миру живые слова.
- Как не уверен? Ведь ты же Поэт.
Кто же сплетёт их тогда?
Если с утра не наступит рассвет,
Будет большая беда.
Жуть запредельная – вечная ночь:
Нет нам спасенья, хоть плачь.
Даже Господь не сумеет помочь.
Время – жестокий палач.
Но и без времени тоже нельзя
Людям в космической мгле,
Ибо оно, то щадя, то казня,
Держит нас всех на Земле. –
Может быть, всё же наступит рассвет...

Да, что мы за люди?
Не люди, а звери...
Да, кто нам судьи?
Себе не верим...

по Виктору Кротову

Лишь посещали дельфинарий,
Заведомо все люди знали,
Что беленький рыбёныш-кит,
Их песенкой повеселит.

Едва споёт, аплодисменты
Звучали громко для него.
Артистам, счастия моменты,
Как воздух, боле ничего!

А песня свой мотив несла.
Как тяжела китёнка доля,
Как плохо жить ему без моря…
Прислушаться б к нему пора.

Увы, его не понимали.
Тогда талантливый киток,
Понять тоску, чтоб каждый смог,
Решил спеть песню со словами.

Того, малыш, не ожидал...

Вам скажу, вспоминая годочки «лихия»,
И считая, как многие, грОши я –

Люди-то у нас не плохия –
Люди-то всё больше – хорошия!

Не родились те люди, способные жить
Но родились те звери, что хотят укусить
Не пришло еще время, что научит любить
Наше общество хочет нас скорее убить
Наши боги так любят походы с крестами
Наши люди так любят тела с куполами
Нашу веру в царя перегрызли зубами
Мы глупы потому, что любим думать мозгами
Мои чувства убоги для накаченных хамов
Мой язык он ваш враг, он живет не по плану
Из известного трио вы так любите синий
А другие цвета чья-то кровь с героином
Вас давно научили думать...

Рассказало Лихо – одноглазое:
-Я, ведь, не всегда было чумазое,

Было я когда- то чудом счастливым,
Разноцветным, добрым и участливым.

Мне закрыла глаз людей невежливость,
И неблагодарность, бита брешами

Я из лжи, коварства, злобной зависти.
Глаз слезился, и совсем закрылся давеча.

Приуныло Лихо, нос набух от слёз,
Вытерло подолом, дальше сказ понёс:

-Мне б найти, того, кто жизнь свою любя,
Благодарность шлёт Творцу, день ото дня.
Я бы смогло тогда очиститься,
Глаз открылся...

Нарисованные люди не сумеют измениться,
Не откроют новый остров в море чувственных знакомств.
Ничего у них не будет, навсегда застыли лица,
Всё понятно без вопросов, потому что их мир холст.

Мне порой немного жалко, что не сдвинуться им с места,
Повернуться, осмотреться, улыбнуться, до ушей.
Проявить свою смекалку, объясниться словом, жестом,
Ощутить, как бьётся сердце, что твориться на душе.

Нам, живым, намного проще, только вот одна загадка,
Много лет, довольно часто, всё...

Люди веру коптили и дрались в сердцах за монеты,
Проклиная любовь, продавая чужих и своих.
А за этим за всем из-за строк наблюдали поэты,
Облачая людское дерьмо в недописанный стих.

И насилуя души непрошенной ночью бессонной,
Пели саги про грусть, про печаль, про пустую постель,
Про даренья небесных богов и про марш Мендельсона,
Про июльское солнце и зимнюю вьюгу-метель,

Про родную страну и про тайные дальние дали,
Про вечерний закат, про холодный рассветный туман.
И писали они, и...