Один на всех

Всех нас поэзия объединила
И таинственностью интернет.
Нам не к чему теперь перо. чернила -
Здесь каждый по-своему поэт.

У одних порыв души и сердца.
Другим же рейтинг подавай.
Третьи просто ищут единоверца.
А кто-то как я - раздолбай.

Мы разные, не спорю, но мы поэты!
И этот день объединяет всех.
Пусть в Вашу честь играют менуэты,
И горечь сменится на смех!

Один король под старость королевство
своё задумал разделить меж дочерьми.
Двум старшим ВСЁ отдал (за раболепство),
а младшей-умнице наследство обломил.

Пожил король у старшей месяц только,
а горюшко своё как следует хлебнул.
И это не понравилось настолько,
что от её «щедрот» он к средней упорхнул.

Но там король не долго задержался –
циничнее и злее оказалась дочь.
И чтобы он не слишком обижался,
обобрала его и выставила прочь.

Забыв обиды, младшенькая доча
спешит...

Один из дней смятенного апреля
На редкость тёплым выдался и ярким.
Весёлым птицам вторили капели,
В прозрачных водах утопали парки.

Струилось небо жаркой благодатью,
Роняло в снег оранжевые ленты.
С цветами мать-и-мачехи на платье,
Земля была готова к комплиментам.

Взирал скворец, устав от серенады,
Из своего овального оконца;
И красный волк в вольере зоосада,
Блаженно щурясь, радовался солнцу.

Один помещик у другого
отжал именье по суду –
там документа кой-какого
не оказалось на беду.

Дубровский – сын того терпилы,
решил соседу отомстить.
Набрался наглости и силы –
и как давай вокруг шерстить!

Он в дом врага хитрО внедрился,
чтобы соседа перемочь,
да на свою беду влюбился
в Марию - вражескую дочь.

«Спокуха, Маша, я Дубровский!», –
до мести так и не дошло,
простил соседа по-лоховски –
опять вражине повезло.

«Спаси меня, разбойник милый!
Меня за князя...

один - Верит и идет...
другой надеется и ждет...

и оба вроде хороши,
но кто идет и Верит
сам не заметит, как станет
источником Любви

«Один арбуз -- по три рубля,
А, три -- продам за десять!»
Такую вывеску не зря
Смог продавец повесить.

Через минуту покупать
Арбуз, пожалуй, стоит.
Ведь покупателю понять,
Что рубль экономит.

С тремя арбузами домой,
Шагает покупатель.
С улыбкой говорит: «Плохой
Делец-предприниматель!»

Пред самым входом в дом, присел
Передохнуть от груза.
Промолвить, всё-таки, сумел:
«Зачем мне три арбуза?!»

Ответь себе, читатель, сам --
А как тебе -- наш коммерсант?

Один бедолага всерьёз пострадал,
он руку и ногу и челюсть сломал...
За помощью, в ночь, обратился к врачу:
"...скорей, помогите! От боли рычу!"
- В аварию, верно, попали, дружок?
Забыли, опять, пристегнуть ремешок?
В конфузе мужик тихо рухнул на стул:
"Да, нет - я в шкафу просто стоя, чихнул...

Один. Не отвечая на стук,
я бреду в Никуда…
Через красную наволочь мук
просыпаюсь - беда…

Я ослеп. Я оглох.
Чёрно-белый мир мне постыл.
Жить и любить я не смог…
Ноев Ковчег уплыл…

Обессилев, я падаю в Ад…
В красно-рыжий осколок Луны…
Смерть всегда говорит невпопад…
Чёрно-злые пространные сны…

Один христианин младой
Салата листья мыл.
Спросил постарше брат:«Со мной
Ты утром в храме был.
(Не помешало б чаще быть)
Там проповедь была.
А смог бы мысли повторить,
Что проповедь несла?»


«Прости, мой брат, но я забыл!
Бывает всяко с нами!»
Младого старший пристыдил
«О чём ты думал в храме?»

«И пусть всего не помню я,
Но проповедь со мною.
Сейчас во власти бытия,
Салата листья мою.

Однако, капли от воды,
На листьях не остались,
А листья, согласишься ты,
Всё чистыми...

Один лишь взгляд, одно мгновенье счастья.
Казалось, руки протяни – и вот оно, в ладонях!
Взгляд отведён. Под диадемою всевластья
Играют локоны с холодным звёздным звоном.

. . . . . Каких молитв и песнопений
. . . . . Ни возносил я во хвалу
. . . . . В слепой надежде, в исступленье
. . . . . Поверив в силу волхвову!
. . . . . Вот здесь, в груди, недавно билось
. . . . . Мычащее и тёплое, –
. . . . . Всё на заклание: лишь бы сбылось!
. . . . . К утру уже затоптано.

Пылит кострище...