Одежды примеряли

Как образ светлый променять на боль?
И жить бессмысленной надеждой
Ведь наша жизнь всего лишь моль
Прикрытая изъеденной одеждой
Могли бы мы построить храм
Любви и счастья, пониманья
Но в мир пришли через харам
И в смерти наше покаяние

О, этот вечный Иванов!
Как наглый демон вездесущий.
И с ним, естественно, - Петров,
Его приятель самый лучший.

Они бывают даже там,
Где не способен выжить вирус.
Они пример извечный нам,
Хотя чадят, как старый примус.

Им суждено пролезть везде,
Проникнуть в тайны мирозданья.
Они явились мне во сне
И принесли такое знанье:

Не имя красит человека,
Скорей, совсем наоборот.
Так повелось мой друг от века,
Что дел у них невпроворот.

И вот спешат все Ивановы,
И все Петровы им...

Сегодня ночью будем действовать без правил,
Сотрём всё прошлое - в тончайший порошок.
Смотри - я все мосты гореть оставил,
Душа неистова, а в теле лёгкий шок.

И будет схватка губ и жадных пальцев,
Что рвут одежду суетно, спеша.
И будет магия шаманских танцев,
Когда с душой сливается душа.

На чистый. Я свободна от наитий.
Завистлив . Прежде и всегда не знаю .
Прощаюсь , не забыв. Пугаю тени .
А жизнь растений ветра гнет порыв.

Узорами касаясь струн упрямо.
И лейся песня, растекайся прана.
Вибрация от сердца - дрожь обмана.
Простой вопрос - не различить ответ.

Спешит ночная песнь - экспресс желаний.
Расписаное наперед - пошло все на ...!
Билетов нет, послушных опозданий.
Зима стучит в глаза. Да тает снег...

В неясно как наладившемся хоре
чья скрипка лишь смычком...

С Новым Годом папа, С Новым Годом мама,
Для меня вы счастье, как люблю я вас!!!
Всей душой и сердцем я сегодня с вами,
В этот Новогодний, долгожданный час!

Всё тепло и нежность, что вы мне даёте,
Я с любовью в сердце чутко берегу,
Для меня пример то, как вы живёте,
Мамочка, папуля, без вас я не могу!

Я желаю вам спокойствия, здоровья,
Красоты улыбок, веселья, доброты,
Чтобы вы всегда мной были довольны,
А я постараюсь вас не подвести!

Написать о любви не --- возможно. Как бред,
Благоухающий Кристиан Диором,
Как выпрыгнуть из-под колес несуществующих карет
Или запеть одному - хором.

Есть чуть давящий спазм посредине груди.
Эта опухоль - жизнь изнутри, как лисенок наружу,
Проедает меня, оставляя меня позади.
Я стою опустевший,
Выпустив душу, -
А она, словно тень у романтиков,
Выбирает свои пути.


***


Уходишь. Провожаю.
Раздерну шторы. Пять утра.
Мне тебя жалко.
А ты одежду, как ноты с пюпитра.

Да...

И лик твой, словно строки грез,
Не зная отнимает у меня рассудок.
Я так хотел люблю тебе сказать,
Но жить осталось меньше суток.
Зачем тебя привязывать к себе,
Зачем обманывать надеждой.
Я жизнь прожил не зная о тебе,
Настало время, скинул все одежды,
И в теплый омут белой ванны,
Шагнул навскидку бритву взяв,
Я ухожу, прощаться мне не надо,
Я ухожу из мира просто так.
Оставив только для себя то знание,
Что я любил тебя как мог.
И мне не будет оправдания,
Дальнейшую судьбу решит...

Сегодня сам дождь пролил слёзы,
Он плачет вместо меня.
Когда на душе будто грозы,
Сверкают беду затая.

Он смыл с меня грусть и невзгоды,
Своей бескорыстной рукой.
И мигом покажутся годы:
Стремительной, быстрой рекой.

В ту реку нельзя войти дважды,
И если вошёл – так плыви.
Вперёд иль назад – то не важно.
В потоках теченье лови.

А если поймал не как прежде,
И хочется наперекор.
Ты бренную скинешь одежду,
Не вспомнив про стыд и позор.

И тело твоё словно рыба,
Меж волн и...

Мне уже никогда
Не удастся отжаться от пола
Столько раз, что друзья
Распахнут до ушей свои рты,
Мне уже никогда
Не сходить так с ума из-за гола,
Мне уже никогда
Не смотреть на весь мир с высоты.

Мне уже никогда
Не смеяться над ливнем и градом,
Если небо обрушит
Их вдруг кулаком по башке,
Мне уже никогда
Не питаться весь день виноградом,
Мне уже никогда
Не валяться весь день на песке.

Мне уже никогда
Не летать, как стрела по вагонам,
Выводя из себя
Недовольных и так...

Денно и нощно кроится одежда из тонкого льна.
К первой примерке январь нежной шелковой нитью
платье сошьет из иллюзий планетного сна.
Шов, другой - возникают стихи и событья.
Мирный полдень -двенадцать ступенек крыльца.
И двенадцать колен пролагают дорогу в полночь.
Блудный сын стучится в покои единства Отца,
усмиряя материи волны, любви призывая помощь.
Расцветает шиповник в заброшенном райском саду,
почтальоны небесные- птицы несут благовестье.
Сказка скажется, в город зеленый...