Ода маю

Яков Есепкин

Палимпсесты

Ая и Серебряный морок

Первый фрагмент

Лишь серебро из уст прелием,
Лишь диамент шкатулки оцветит,
Фей к пирам наречет Вифлеем,
Им любовью и негой ответит.

Ах, сияй и чаруйся, Звезда
Млечных неб, сколь витийские оды
Тешат слух, несть кифары сюда,
Пусть немолчно пеяют рапсоды.

Шелки юдиц манерных и злых
Истекут, снимут черное вои,
И сангины царевен белых
Ночь украсит виньетками хвои.

Девятнадцатый фрагмент

Торты млечною цедрой, свитых...

Я сливаюсь с Океаном,
Просто в воду заход'я,
В море, речку или в ванну,
Всё едино с ним, друзья.

А вдыхая воздух свежий,
Мы вдыхаем Океан.
Да, воздушный, лёгкий, нежный,
Но вода, ведь есть и там.

Океан един со всеми,
В каждом теле океан,
В коем в'оды, небо, м'ели,
В голове порой туман.

Наших жизней п'олны в'оды
В Жизни Океан текут.
Коль чист'ы, то к жизни новой,
В новом облике, придут.

А коль грязи муть под'ымут,
Да, не дай, бог, до неб'ес,
То придётся в ней и сгинуть...

Яков Есепкин

Палимпсесты

Камерное молчание

Второй фрагмент

Пудры тусклые, локоны дев
И нафабренных ведьм перманенты,
Се пиры, их ли с неб оглядев,
Расточат ангелки диаменты.

Шелк совьется, лакеи уснут,
Станут мертвые плакать царевны,
И юродные к окнам прильнут
Венцианским, сех муки испевны.

Нас оплачут хотя бы во снах
Злые феи музык, где лепиры
Сеней райских тлеют в пламенах,
Озлачавших всенощные пиры.

Тринадцатый фрагмент

Ангел неба, летай высоко,
Отхлебнем...

Яков Есепкин

Палимпсесты

Мирра и воск

Первый фрагмент

Ночи ярусник див золотых
Локны тусклою пудрой овеет,
Чуден морок гирлянд извитых,
Пламень их лишь о мгле розовеет.

Сомерцайте, виньеты пиров,
Лейтесь, благостных одников речи,
Заточенных в остуду шаров,
Фей манят ли аромою свечи.

И тийяды сем воском прельют
Юных граций шелка и рамена,
Где хористки белые пеют
И диаментность пьет Мельпомена.

Седьмой фрагмент

Воск подсвечный в креманках тлеет,
Об алмазах царевны...

Яков Есепкин

Палимпсесты

Ночи у Аида

Пятый фрагмент

Оторочен звездами покров
Млечной антики, плачут рапсоды,
Пьют валькирии негу пиров
И лиются кримозные оды.

Се, зерцаете, юдольно молчат
Ныне одницы, емины стынут,
Аще юдиц волхвы соличат,
Эльфы темные ль смертников минут.

И уже не пеют ангелки,
И незвездная тлится холодность,
Где разбилась, разбилась в куски
Неб порфирных точеная сводность.

Четырнадцатый фрагмент

Мы ль у Гестии дивно гостим,
Рею слышим, чаруя...

Много было всяких разных,
Русь желающих сожрать.
Всяк считал себя отважным,
Русь пытаясь воевать.

И рвались несметной тучей
В земли Матушки-Руси,
Чтоб не дать ей стать могучей,
Да людей чтоб извести.

Похвал'яясь силой злобной,
Разоряя всё вокруг,
Вождь, той силой опьянённый,
Вёл на Русь толпу банд'юг.

Русь раз'ор терпела долго,
Но однажды, дух собрав,
Этой вражьей силе подлой,
Била в морду, да под зад.

Получив своё по морде,
По-шакальи хвост подж'ав,
Разбежавшись по...

Может волк, одеть овечью шкуру,
Но под ней не спрятать его суть.
Хищную, не изменить натуру,
Души склонность, выбирает путь.

И во что бы, кто-бы не рядился,
Сущность всё ж, глядит из под одежд.
И опять, овцЫ прогноз не сбылся,
Волк — не оправдал её надежд.

Кто-то съест, а кто-то будет съеден,
Хищник зверь, под шкурою любой.
И не дай Бог, вам его в соседи,
С таким рядом, будет жизнь бедой.

Выть по волчьи, можно научиться,
Меж волков живя, но овцам в них.
Невозможно, всё же...

Кого ты ищешь по ночам в Сети?
Средь сотен лиц – красивых, глупых, страшных,
мой Арлекин, мой полуночный стражник,
кого ты там отчаялся найти?
Под шквалом слов за смыслом уследи,
в исповедальнях у чужих бессонниц
ты одинок, мой поздний кроманьонец,
так одинок, как Бог не приведи!
В каких глазах ты тонешь по ночам?
Где грань любви и ненависти старой?
Кто горше плачет ты или гитара?
Да, кстати, ей давно пора начать...
Твоя погоня за самим собой
Всего лишь бегство от себя по кругу...

В глубокой древности зал'ожен,
Российский Флот был крепко сл'ожен.
Им, делом славу свою мн'ожа,
Урок врагу не раз был дан.
Шёл дальше Флот уже Советский,
Громил могучий флот немецкий,
И, морем чтобы наглядеться,
Он просто вышел в океан.

Не в услуж'енье на подм'остках,
Во Флот рвались служить подростки,
Их души были не в кор'осте,
Не веря фразе: "Не могу".
Но время тихо пролетало,
Пришло развратное начало,
А в кабинетах не качало –
Флот пр'едан был на берегу.

Не стало ныне...

Опять сиреневая даль
Зовет сиреневой прохладой
Что б позабыть на веки май
В осенней грусти листопада.
Что б увенчать его любовь
Своей золотоносной кроной
И сердцу приказать забыть
Давно слетевшую корону.
И, что за осень без потерь?
Смешная жизнь, смешные люди!
Ты просто на слово поверь -
Влюбленных на земле не судят.
А я до смерти влюблена
В мой светлый май, в свою надежду
Но листопадом манит даль
Любовь уже не та что прежде.
28-28.04.02