Очевидный

Буратино будет вечен -
Заявляет так молва.
Но он сам не так беспечен.
И себе в раздумьях шепчет:
- Долговечны ли дрова?

В дорогу... Надежда, веди!
Оставшиеся, поднимите
Бокалы за тех, кто в пути...
И ждите. Молитесь и ждите...

Ян Налепка

Летят года над тихой Садгорой...
На кладбище среди мещан окрестных
Лежит, дождем оплаканный, Герой
Советского Союза – не из местных...

Ян Налепка – словацкий капитан,
А ранее – учитель в школе сельской...
Смерть на войне гуляет по пятам...
Он, мертвый, горд: от пули пал немецкой.

И это означает, что врагу
Не шестерил, не заключал с ним сделку....
В упор...

В земле благодатной, представьте картину,
Вдруг найден убитый, лежит на жаре,
Преставился по неизвестной причине,
А может замёрз, ведь февраль на дворе.

(Год круглый там яркое солнце сияет
И не выпадает там снег никогда,
Но если у нас очень жарко бывает,
То значит и их достают холода.)

Короче, лежит труп ногами к востоку
И от удивленья глаза закатил -
За что обошлись с ним настолько жестоко?
Притом неизвестно, кто парня убил.

На случай такой в Книге есть указанья.
Прибудут...

Жить не сможем долго
мы в пустоте:
и к Богу идем,
или к Сатане.

Слышишь, в полночь, среди тишины,
в каждом сердце зазвенели мечи?
Бьются силы Света
и силы Ночи.

А утром перед нами -
очевидный факт:
у кого-то - инсульт,
у кого-то - инфаркт.

Чье-то сердце не
вынесло этой войны.
И в этом есть доля
и нашей вины.

Мы кому-то, что-то,
не успели сказать.
Мы кого-то, где-то,
поленились поднять.

А теперь, на поминках,
мы пьем вино,
и наши глотки
не ожжет оно.

Но вот...

Змей был хитрее всех, подлец,
Ну, очень хитрожоп,
И ловко к женщине подлез
Смышлёный эфиоп,

А может благородный мавр
Или иной арап.
Но был охочий этот враль
До обнажённых баб.

К ней подползая с головы,
В ушко шептал нахал:
Единственная, только вы…
Ну, в этом гад не врал.

В раю в тот первобытный век,
Над пропастью во ржи,
Ещё один был человек,
Хоть голый, но мужик.

Породой женщина сильна,
Но обожает лесть,
Фужер хорошего вина
И вкусненько поесть.

А пьяных ягод над...

Благословил Бог Ноя и сынов,
Всем дал карт-бланш плодиться, размножаться,
Определил уделом для скотов
Страшиться человека и мужаться.

(Одной травой нам не насытить плоть.
Без жира в углеводах толку мало.
Врач-диетолог, строгий наш Господь,
Нам в пищу прописал есть, что попало.

Что движется, чирикает, живёт -
Всё передал Бог человеку в пищу…
Комками мёрзлыми летит жнивьё -
Загонщики с борзыми зверя рыщут.

Угроз не ведая, пушистые белки -
Жиры и углеводы скачут резво.
Всего...

Православным я рождён по матери,
По отцу - Израиля я сын,
Поровну делю свои симпатии
Без дробей и глазом не косым.

Полукровка буду по рождению.
Отутюженное на пару
Я любое на показ суждение
Выверну чулком иль разорву.

С уваженьем отношусь я к прошлому,
Корни наши не рублю с плеча,
Но когда меня накормят пошлостью,
Извините, не могу молчать.

Представление о сути святости
Иезекииль формировал.
Не могу перебороть предвзятости
К Моисею за его...

Тревожат вечные заботы,
Душою бьёмся в западне.
Кто жаждет внутренней свободы,
А кто-то – истины в вине.

Кто счастья ищет, словно в сказке,
Кто к справедливости воззвал,
И сверхъестественно прекрасный
Поэт находит идеал.

Живём, не ведая покоя,
Горой надежды громоздим…
Сермяжной правды вечный поиск –
Одно сменяется другим.

Но лучшим помыслам награда,
По сути – прошлогодний снег.
Вот, например, горя досадой,
О чём хлопочет человек?

Гнетёт тоска, как сон кошмарный,
Цена...

Который год, как сам не свой,
задумчиво, по жизни бродишь...
И, видно, всем ( Ведь не хмельной! )...
Но вот чего-то не находишь...,
минуя, будто круг, в себе,
знакомый что ( Довольно многим! )
и ждёшь, опять..., порыв в судьбе,
но он, судьёй смиряет, строгим...,
диктуя очевидный путь,
проторенности дум, лишая,
где ты ( Тоскуя ли, чуть-чуть? ),
как будто бы с иного края,
стремишься к таинству вершин
( Где Заратустра, словно с бюста! ),
от Ницше, с глубиной низин,
к равнинам дна...

Все пройдет. Это так очевидно.
Во что верил, любил, все чем жил.
После черт посмеется ехидно:
«Всё пройдёт. Это так очевидно.
Ты держался по жизни солидно,
Но лишь прахом безумнейшим был.
Все пройдет. Это так очевидно.
Больно. Горько. Печально. Обидно.
Каждый день выбиваться из сил,
Чтобы после за все стало стыдно,
Когда час твой последний пробил».

А сейчас, веселимся без меры!
Строим, рушим во благо химеры.