Обычный

Как когда-то Ельцин, первый секретарь
Матерящий третьих за работу,
Вспомнил Аарон блатной словарь,
С Фараоном стал по Фене ботать.

Не хочу я сквернословить, видит Бог,
Выражения смягчу при этом.
Выше сфера чем, тем ниже слог,
Что возьмёшь от криминалитета.

«Дурочку пред нами, падла, не ломай,
Не с таких наш Бог штанишки снимет,
Из истории анналов вынимай
Ты Бакатиных и иже с ними

Козыревых и подобных им ворюг,
Открывай границы и пределы
Для чернух, ублюдков и порнух
И...

Шаг в лунные клетки окна… ничего не задела?
Нет, я не со злом, – посмотри: лучезарен мой взгляд.
Мне нравится клетчатый килт и горячее тело,
И твердь, чтоб на ней танцевать, танцевать, танцевать!
Я воздух, я облако, я – гор суровых дыханье,
И я расскажу тебе танцем, что значит полет.
Пляши! – понимай! – ощущай все ветра под крылами.
Нет крыльев? Есть сердце, которое в небо зовет.
Спит замок. Замшелые камни с горами едины,
А ты – ты живой, и под кожею пенится кровь.
Проснись – улечу...

Ни вздумайте разочаровываться,
Не прекращайте радоваться.
Бог Вас упаси забыться,
Или слезами захлебываться.

Огромную тайну ведаете,
Обычному люду необъяснимую.
Любовью своей любовь постигаете,
Во сто крат приумноженную.

P.S. И,безусловно,жизнь их сделает сильней,
Но, в большей степени ,касается родителей.

Всё логично и правильно в мире,
И снежинок немой хоровод
Зимним вечером в тихой квартире
Прибавляет ещё один год.

Смотрит юность в альбоме со снимка.
Ты ей прямо в глаза загляни –
Вспомни детство в лазоревой дымке,
И вернутся далекие дни.

Фантастической ночью бессонной
В том волшебном краю, куда ты,
Из обычной хрущёвки бетонной,
Уносился на крыльях мечты
В мандаринно-лимонные страны,
Гдe шумит изумрудный прибой.
Острова посреди океана,
Где-то вычитаные тобой…

Всё логично и...

Я знаю, чему улыбается Будда
В уютной глубокой нирване.
Ему не видны наши беды оттуда,
Он – зритель в земном балагане.

Я знаю, мне кажется, как Моисею
Сподобилось долгое время
Водить по пустыне голодных евреев,
Обычно неглупое племя.

Мы к счастью дорогу найдём без труда,
Недаром мы Ленина внуки!
Да мы до сих пор ещё тянем туда
Гранитом отбитые руки…

Эй, кто там отмечен благими делами?
Почёт и бессмертная слава
Тому, кто поднял на высокое знамя
Великое слово «ХАЛЯВА»!

Да...

Однажды шел по улице домой,
Сверкало солнце в небе на заходе,
Шагал неспешно и махал рукой,
В одежде, что уже не в моде,

Вдруг на березу плюхнулась ворона,
Помяла на ветвях листву и закачалась крона,
«Ах, неуклюжая тетеря,
Как можно так летать, ты будто из берлоги зверя»,

Я сделал два шага вперед
И в этом миг Ворона сделала налет,
На голову мою пыталась лапой встать,
Оставив на затылке лапы, жесткую печать,

Через ворону кто-то счел меня предупредить,
Чтоб я не пил и не курил...

Превед тебе патомок дальний!
Невесть у вас который год.
Перед тобой раскас пичальный
поэта древнева. Так вот:

Вчера в газете «Красный трактор»
куда принёс свои стихи
меня облаял шеф-редактор.
Што типа большей чепухи
не слышал будто бы паскуда.
Прогнать поганою метлой
патом велел меня оттуда.
(А ить обычно он не злой).
И надо как бы глыбже-ширше…
Штоб не пускали на порог
таких што чисто лепят вирши
таких как афтор этих строк…

Абидна – в каждой сотне вижу
очкариков не...

Мой милый забыл,
что в любви мне поклялся.
Как видно, остыл –
он с Другой повстречался.
В её любовь умчался.

***
Танец саламандр
так разгорячил твой ум,
опьянил глаза,
что ты забыл про сердце.
Забыл про мою любовь.

***
Огонь в личности
затмевает искры звёзд.
Несёт обычность,
стремление к созданию гнёзд.
И нет любви – привычка.

***
Сердце тоскует.
Твой образ в нём навсегда.
Душу волнует
мерцаньем – твоя звезда.
Люблю только тебя. Да.

***
Листья желтеют.
Природа...

За днем не наступила ночь.
Закат нежданно возродил зарю.
И солнца жар терпеть уже невмочь.
Зажжен лучами и свечой горю.

На вдохе вдруг дыханье прервалось.
Я воздух заглотнул, а выдохнуть не смог.
И легкие, уткнувшись в реберную кость,
Забились так, что повалили с ног.

И сердце, как обычно приняв кровь,
Толчок не совершивши подарило боль.
Ту боль, что не повторится вновь.
А за которой путь покинувших юдоль.

Златовласая девица,
будто сказочная птица,
мне явила божью милость:
"Примешь, мол, себе в удел
словом жечь сердца людей".
Глядь!? Бесследно удалилась...

Не наград боярских ради,
не холопьего ремня
понесу я пламя правды
внутрь Древнего Кремля.

"Стой!!!"
-взревёт служака важный:
"К Самому приёма нет!
Там, где в рифму вторит каждый,
эка невидаль поэт!"

Пусть…Лжецы! Не успокоюсь!
Отстою поэта честь,
попирая геополюс
и вершину Эверест.
А схватив перо Жар...