Обычно

Адам был невинен
И счастлив он был.
Он Еву безгрешной
Любовью любил.

Но в райские кущи
Прокрался гад-змей
И Ева тогда (как обычно
всегда)
Оказалась смелей...

Адам был невинен
И счастлив он был.
Он Еву безгрешной
Любовью любил.

Хочу быть грешной Евой
И не могу святой...
Хочу, чтобы любили
Меня только такой.

Избыток знания ведет к избытку действий;
Сознанье успокоить лучше.
Чем больше думать, тем потери больше:
Объединить сознанье лучше.

Чрезмерность мыслей волю ослабляет.
Чем больше знаешь, тем мутней сознанье.
А мрак сознанья порождает помраченья.
И слабость воли нарушает Дао.

Что в этом нет вреда, не говори;
Такая боль способна, питься вечно.
Не думай, что причин для страха нет;
Бурлят лишенья. как кипящая вода.

Вода, что капает без передышки малой,
Собой четыре моря напитает...

Над землёй низко туча склонилась,
Закрывая рассвет золотой,
Словно тёмная сила сгустилась,
Всё закрыла могучей спиной.

Ненавистна ей света яркость:
Ей по нраву тёмная ночь.
Солнце тучу приводит в ярость
И, обычно, уносит прочь.

Но сегодня она решила
Драться насмерть за мрака тень.
Чёрной грязью свет обложила
И подумала: умер день.

Но внезапно солнечный лучик
Её тело согрел теплом.
И растаяло сердце тучи,
Разрыдалась она дождём:

- Я люблю тебя, солнышко нежное,
Мне...

Жизнь сигареты коротка и ярка
Ей не остаться в памяти ничей
Пяти минут обычно нам хватает
Дать жизнь и превратиться в палачей

У каждой сигареты своя повесть
Одной лишь мат, а для другой стихи
Бывают изготовлены на совесть
Иные из соломы и трухи

В серебряный мундштук небрежно вставит
Престижную известный режиссер
Измяв другую, грубыми руками
Ту, что без фильтра, сварщик и шофер

Одна истлеет в пепельнице яркой
Заканчивая праздничный банкет
Другая кончит жизнь в консервной банке...

Запретный плод обычно не съедобен
(Не всё у нас за зря запрещено)
Быть может, он по вкусу бесподобен,
Но для здоровья вреден всё равно.

Хоть и бывают глупые запреты,
Которые и стоит отменить,
Как порожденья сумрачного бреда,
Мешающие честным людям жить,

Но всё же стоит слушать объяснения,
Инструкции и правила читать,
Хоть ради жизни собственной спасения,
Существование опасности признать.

«Ах, московский январь! Молодая и свежая силища!
Что сейчас я увижу? Лошадку? Фонарь без огня?
Или галка вспорхнёт, как герой Николая Васильича –
в голубом сюртуке с рукавами чернее угля?

Или скрипнут над Яузой мостики, веком прогнутые,
иль Кропоткинский дворник развесит на ветре латынь,
и качнутся заборы, как трости, в сугробы воткнутые
с набалдашником каждая – медным, зелёным, златым.

Я в руках не сберёг ни одну из твоих белых ящериц.
Я от ветра пьянел. и командовал мною, как мог...

Подслеповатый дядя Сом
заплыл в поспевшую малину
И в это время пёсик Том
упал в оранжевую тину.

Понять не может дядя Сом –
какого водоросли вида.
А пёсик Том – на дно винтом
и лаем разгоняет мидий.

Малину стряхивает Сом
и, рот раскрыв, её глотает.
А удивлённый пёсик Том
своим хвостом дно подметает.

Жужжанье слышит дядя Сом –
пчела в малину прилетела.
И возмутился пёсик Том, –
что рак задел клешнёй несмело.

На небо пламенный закат
выносят кони с парусами.
А с ними птиц...

Тишина, тишина, о тебе я мечтаю.
Грохот жизни меня оглушил.
Над обрывом крутым я по самому краю
всё бреду, выбиваясь из сил.

Как спастись мне от бурного века?
Как забыть про хронический стресс?
Я в душе уже полный калека.
Эх, попасть бы в нехоженый лес!
И, омывшись росистой осокою,
на спине распластаться меж пней
и уставиться в небо высокое,
где не видно Богов и людей.
Ни турбин, ни услуг стюардессовых.
Только небо, и в нём – облака.
Память, словно пята Ахиллесова,
под мозолью...

В руке его тот самый чемодан,
С которым он ушёл уж надцать лет назад,
Одет он в тот же серый кардиган,
Как, всё же, изменило его время им под стать...

Глубокие морщины взбороздили всё лицо,
И седина отвоевала поле шевелюры.
Наверное, не тронутым осталось лишь кольцо
На пальце безымянном этого, быть может, Юры...

Не изменилось ничего... почти:
И под ногами гальки хруст, разбросанной навеки,
По-прежнему сапожник в мастерской своей стучит,
С окна напротив гомон, но уже без...

Подать свой голос может каждый,
Преступник он или святой,
Влиять не словом или делом,
А просто поднятой рукой.

Кто в большенстве мы твердо знаем
На грешной,суетной земле.
Порок людской преобладает,
Суть демократии возле.

Марионетки демократы!!!
Под кукловодами они!!!
Их ктото дергает за нитки,
Скрываясь тщательно в тени.

Амбициозно лезут к власти
Народов худшие сыны,
По головам эквилибристы
Интриг и лживой болтовни

Как на буфет подонки рвутся
Людскими судьбами играть...