Обречённый

Как страстны Вы и как желанны,
Но на сердце моём засов,
Меня страшит уже любовь -
Её не жду, как с неба манны.

...Вкусила яд её обмана.

Ах, отведите страстный взор,
И о любви мне не шепчите,
И встреч со мною не ищите -
Угас в душе моей задор... -

Не состоится разговор....

Я не хочу душевной боли,
Её пришлось мне испытать -
Терзаться, плакать и страдать -
Взываю к Вам я! - .../против воли/...-

...Освободить от этой доли.

Я страсти яд испить смогла,
Обжечься снова – нет...

Мой Род, революцией был обречён,
На вечных скитаний проклятье.
Опять крах империи, вновь раззорён,
Дом, где мы уют создавали и счастье.

И снова дорога, длинною в полмира,
Я еду, как дед мой, в чужие края.
И мне, как когда-то ему, сиротливо,
И Бога, как он, прошу нам помочь я.

Мой дед атаман был — казак, подхорунжий,
Империи честно служил до конца.
Но должен бежать был — ему ведь за службу,
В награду готов был кусочек свинца.

Отец рос в Манжурии, но и он тоже,
Покинуть был...

Ни пятака, ни благ, искусственность и искушён-
ность, с наивностью и обречённость, за шагом
шаг, в болото и трясину, к врагу на вилы, и гла-
ву задрав, одно намеренье и слово, что выпол-
нить уже не ново, а изменить пути нельзя,
ни потому, а просто лень,… друзья

Ажурный татуаж ветвей на коже зимнего альбома;
хрустальный иней инкрустацией в глухой аркаде взгляда;
рыдает скрипка; менестрель-декабрь, рефреном пьяной
вьюги, под руку с обречённой Терпсихорой, бредёт от дома к дому,
свой стекловидный гарнитур дорогой шелкотканой
обернув – легато. Сквозь чёрно-белый регтайм кровель
иллюминирует скупой розарий солнца, или луны виньетка тянет
убогим светом, преломлённым шелухой
обсыпавшихся фресок, и ветер в окнах тает,
словно валькирий изваянья...

Французы тоже, ошалели,
от своего, кто из «Папаш»…-
О…, Депардье! – Зимы метели -
запомнишь, враз…- теперь-то наш!
И пусть Тюмень, добросердечно,
душой пригреет…- не Кубань ( ! )…,
чтоб в ржачке пали, бесконечно,
собратья Франции…- Буянь,
но рассуждай по-русски, дале
( Иль, без тебя, балбесов нет?! ),
во чувстве неги – не в опале,
чрез странный, в общем, пируэт,
когда сознание, причудой,
вдруг, повлекло в России даль,
а новый Президент, иудой,
налог загнул, вогнав в печаль...

Ты не моё откровение, снежинок в ладонях хруст,
До белизны онемения, список возможных чувств.
Ты не моё прощение, как в пустоте звонка,
Лучшее настроение, вкус на губах вина.
Ты не моё рождение, проповеди на потом,
Если в глазах сомнение, росчерк кривой пером.
Ты не моё затмение, власть умерщвлённых слов,
Каждое ухищрение, кто-то вернуть готов.
Ты не моё желание, брызги морской воды,
Пьяное обещание, в вечно чужой любви.
Ты не моё изгнание, берег пустой вдали,
Вечно стремясь к...

Безысходности чувство,
Струны порванной вскрик.
Звук пронзит сердце грустью,
Исказит болью лик.

Лоб изрежут морщиной,
Думы, ночью без сна.
Словно вечность став длинной,
Даст усталость она.

Неизбежность событий,
Обречённость пошлёт.
Остановит бег мысли,
Смысл в жизни сотрёт.

Мы поймём бесполезность,
Бытия суеты.
Пред воротами в Вечность,
У последней черты.

Безысходности чувство,
Заберёт силы жить.
Если жизни исскуство,
Смог, живя позабыть.
Марковцев Ю.

Жизнь преподносит снова испытание
Не можем долго вместе быть уже.
Наверно обречён я на изгнанье
С проклятием живущий на душе.

Проходят дни в разлуке, я ночами
В мечтах ласкаю милый образ твой.
И здесь в дали неистово скучаю,
Раздавленный, отчаянной тоской.

О многом я хочу тебе поведать
Слова в стихах я вижу в темноте.
Но почему-то от тех слов и следа
Не нахожу с тобой наедине.

Ты ищешь повод чтоб проститься
И если не на веки, то хотя б на время
Душе в душе никак не...

Когда спиной, к стене нас ставя,
Даст обречённость, боль в пути.
Мы маму с Богом, вспоминая,
Помочь их просим и спасти.

В миг боли, не заметив даже,
Кто вслух, а кто-то про себя,
Мы слово: - «Мама!» - тихо скажем,
Поддержку в нём себе найдя.

Как часто, в час несчастья: - «Боже!»
Вздохнув мы тяжко, говорим.
В душе надеясь — Он поможет,
Нам — грешным чадушкам своим.

Ах почему ж мы вспоминаем,
Святое нам, лишь в горе злом.
А в счастье, напрочь забываем,
Тех, кого в трудный миг...

Город притих
в ужасе диком,
От неизвестности.
И обречённо
в небо взирает
Чёрными окнами.

Что же сегодня
Господь нам отпустит?
Как покарает нас?
Или,быть может,
волей своею
Поймёт и помилует?

Улиц пустынных,
чёрную глушь,
Псы разрывают!
Жуткий,до дрожи,
хладом в спине
Вой неизбежности!

Детские взгляды
Вмиг,за секунду,
Страхом наполнились.
Жалкой улыбкой
Пытаюсь поднять
Всем настроение.

Что же случится,
Иль не случится?
Как же узнаем мы?
Мелко...