Оборваться

Галя, Гала, Галочка!
Нежная любовь!
Милая ты, девочка,
Радость моя, боль!

Без тебя я маюсь,
Горьку водку пью,
Перед богом каюсь,
Грусть с печалью вью!

Моё ты увлечение,
Нежность и любовь!
Радость, огорчение,
Увидеться бы вновь!

Мне б к тебе приехать,
Оборвать твой цвет,
Говорят, что пьяному,
Пересуда нет!

Вот, не знаю, милая,
Дальше, как мне быть,
Как тебя, родимая,
Взять и полюбить!

Я желаю встретиться,
Вспомнить о былом...,
Чтобы насладиться,
Мне твоим теплом...

«Встанем рано с тобой на рассвете…»
Сиплый голос раздался в ответ –
Будем спать как капризные дети
И проснёмся лишь только в обед.

Хватит лирики, девушка, слушай!
Травы, росы, словестная вязь
Ждёт лишь кран, шум сливного бочонка
Полинявший от стирки халат.

Ты захочешь, чтоб был посерьёзней
Станешь требовать и докучать
Впредь решим, что так жить не возможно
Разделив одеяло, кровать.

Всё естественно, всё как обычно
И пусть правду признать нелегко
Как голодных котят тянет к...

Не гони, а он всё гнал, всё лето боролся с бобрами,
твари, запрудили реку, валят деревья, прореху в мо
ём сознании (мозгу), оборвали все провода, дорогу
размыло, и куда мне? куда, (я иду? и где мило?) без
смыслов и настроения, потеряны все «мечки», ( ме-
тки), ориентиры, сталкера и того убило, саркома
разъела, слишком много знал, а люди говорили за
дело, ничего, все там будем, без смыслов и мыслей,
всё позабудем, а если и ничего не знали не беда, за-
то всю жизнь проржали...

Снежно и холодно.
Ветви тополя льнут к окну,
Башня дома, напротив, в синем тумане,
Тайною всё сведено, всё неявно и неслучайно.
Снежно-розовое марево. Завьюжено всё. Занесено.
Тишина оголяет нерв.
Семилетие иссякает.
Образ твой от себя отделяю –
Он уходит, исчезает и становится мал.
Связь закончена между нами,
Нить оборвана, что так долго из сердца тянулась,
Перерезав его пополам.
Ты уходишь – зыбкой точкой воспоминаний на горизонте,
Пропадает и горизонт, стирается прошлое собою...

Случилось так, как не мечталось,
В ночи затеряны следы.
И только глаз твоих усталость
Как предвещание беды.
Не досказали, не допели,
Оборвалась строка письма,
А снег затеял карусели,
И тайна в людях, как в домах.
Снежинки в окна, в двери лезли,
А там внутри – тепло, уют,
Но холодней насколько, если
Своих любимых предают.
Слова не к месту, жесты лживы.
Ты, впрочем, тоже не права,
Но остаются живы, живы
Твои последние слова.
1967г.

По статье 190 "прим"
Осудили, заключив под стражу.
Я то, думал, встречусь с ним,
Поболтаю и пображу.

Злость вскипает горячо –
В жизни всякое бывает.
Я то, думал, что ещё
Мандельштама почитает.

Хорошо, когда вдвоём
И без соли чтоб на раны,
Что Высоцкого споём,
Горько сдвинувши стаканы.

Не случилось, не пришлось,
Вопреки словам и фактам.
Это всё оборвалось
Недостойным горьким фарсом.

Возмущённый гикал зал:
- Истоптал святое, наше!..
Обвинитель восседал
Будто Воланд...

Как-то в душу грусть забралась.
Не хотела уходить.
С ней припёрлись гнев и ярость
И решили жизнь прожить

Прямо здесь же, в светлом зале,
В центре домика души.
Спальни тоже все забрали,
Захватили этажи

И подвал и даже крышу
И устроили банкет.
Страх пришёл такой бесстыжий.
В стельку пьян, почти раздет.

Притащились все обиды.
Зависть в дом приволоклась.
А по ним не скажешь с виду,
Что они такая грязь.

И дурная стерва злоба
Приплелась на огонёк.
А за чем? Да просто чтобы...

Случилось так, как ожидалось,
В ночи затеряны следы.
И только глаз твоих усталость,
Как предвещение беды.
Не досказали, не допели,
Оборвалась строка письма,
А снег затеял менестрели
И тайна в людях, как в домах.
Снежинки в окна, в двери лезли,
А там внутри – тепло, уют,
Но холодней настолько, если
Своих любимых предают.
Слова не к месту, жесты лживы,
Ты, впрочем, тоже не права,
Но остаются живы, живы
Твои последние слова.

Нас после отыщут в чаду и угаре,
Я буду поодаль лежать на спине…
А ты оказался удачливым, парень,
В воде не тонул, не сгорел и в огне.
Мы были тогда одногодки с тобою,
Почти девятнадцать безоблачных лет.
Но в жизни нельзя поменяться судьбою,
Ты вытащил снова счастливый билет.
Дымящие спазмы удушливой боли,
Наверно, забылись среди суеты?
Твой след уводил от горящего поля,
Наш след оборвался у этой черты.
Ты в этом аду растворился, и сгинул,
И вместе, как в связке не шёл до конца.
Мы...

На этой станции тупик,
Отсюда дальше нет путей.
Сюда зашедшие на миг,
Навек, задержатся на ней.

Здесь каждый день одно и тоже,
И новенький, попав сюда,
На всех становится похожим,
В толпе, исчезнув без следа.

Всё чисто, чинно, гладко, ровно,
Улыбки, пустота в глазах.
Ведут себя здесь люди скромно,
И нет эмоций в их словах.

Здесь деловитость равнодушия,
Своя здесь фунция у всех.
Лишь что полезно им, здесь слушают,
Ни слёз не ведая, ни смех.

На этой станции тупик,
Здесь...