Обнажиться

Сдержанный шик Парижских улиц,
Тепло осеннее, мечты...
Словно подростки в шумный улей
Сбежали мы от суеты.

Пусть на двоих уже не сорок,
Багаж - по куртке и зонты!
Бодрящий кофе, счастья шорох...
Монмартра яркие холсты.

Ветер ворчит, лениво дремлет
Как в сказке время. Тишиной
БерсИ* укрылись мы, поверив,
Что чувствам нужен мир иной.

Солнечный полдень в царстве страсти,
Рисует Сена миражи...
Каменный рыцарь - город счастья
Мгновенно души обнажил.

Сорвал всю фальшь с нас дух...

Чёткая поступь строф.
Яростное «ура».
Ало вскипает кровь
На острие пера.

Это не с кем-то там,
Это с тобой, браток.
Время-гиппопотам
Топчет побеги строк:

«Здесь не дерзайте петь
И обнажать сердец!»
Время пророчит смерть
Всякому, кто не лжец.

Тот, кто не шёл вперёд
Через кровавый бой,
Истину не найдёт.
Истина – это боль.

Кто не терзал груди
Сталью чужих штыков,
Лучше не подходи
К жалам моих клыков!

Как первобытный зверь,
В горло вопьюсь врагу.
В битве моей, поверь...

Кисть, мазок за мазком,
Экзальтирует холст.
Над бумажным листком
Изгаляется мозг

Кучерявя пером
Вязь безумных идей.
Вслед за острым резцом
Из кошмарных теней

Воплощается то,
Что стремится воспеть
Темной силы исход,
Что, покинувши клеть,

Расплескалась в трудах
Эпатажных творцов,
Приоткрыв, навсегда,
Своей сути лицо…
* * *
Сквозь запреты идут
Похваляясь собой
Те творцы, что плюют
На извечный устой.

И смеясь обнажают
Подспудную жуть,
И плескают...

Пропаду, точно в воду кану,
И судьбу, мою госпожу,
Уплывающему туману
Всю до капли перескажу.

Не ищите меня, не надо,
Не зовите наперебой.
У последнего листопада
Я учусь быть самим собой.

Открываясь ему, как другу,
Без остатка, начистоту,
Нечувствительности кольчугу
Лихорадочно расплету.

Докопаюсь да самой сути
Обнажившихся перемен.
На решающей всё минуте
Тишину получу взамен.
2014

Кровавые струи потрескавшейся земли,
Трава до срока пожелтела,
Вода темна, раскалена вся атмосфера.
Из ребер и пластов пылающей земли
сердца нам сковывает стон,
Всё погружается в кровавый сон.
Стихии, как цунами, нас накрывают.
Но протяни свою ладонь
И разгляди на ней Земли рыдающее сердце,
Как белую жемчужину любви,
Как Внутреннего человека,
Что не дает забыть тебе,
Зачем ты здесь и в этот Судный час.
Связь с Космосом свою мгновенно обнажи
И Светом Высших сфер
Безустали пои...

ВосПринимаешь
Откровенье
Чуть дыша….
Когда обнажено
Не тело…
А Душа….

Взор ЛИКованья...
Прикован здесь
к обЛИКу
Тела Любви,
под прикрытьем
симвоЛИКи...


Чуток намека
для Ума...-
и он уж
в сути тонет...
соМнений нет...
Прощай "туман"...
и всё -
как на ладони...

Твой вкус
Утончен…
Язык
заТочен…
Проникни
Ключом
В код
Многоточий….

Пречиста частота
Сердцебиенья
В причастии…
В урочный час…
Когда настигла
Участь отКровенья
С вхождением
Любви меча…

- Сдашь ГТО, и, - Будь Готов!
Экспромт


Давеча, сидя за столом,
С Женой, о жизни рассуждали…
Из бочки, младым огурцом,
Я закусил, как из скрижали…

Мысль, как свободная, играя
Вдруг сорвалась с цепи анклава,
Где долго тайну сохраняла,
И, разразилась, ждать устав,
Свободы, после рюмки водки,
Вдруг зазвучала, лишь от сотки,
Суть обнажил коньячный срам…

Ох, если был бы - не армянский,
А - русский, из семьи отрав,
Быть может и не сплёл, по-барски,
Сей опус, вопреки всех прав...

Комната. Зима. Вечер.
У окна - молодой человек.
Смотрит. Как мягко светит
Фонарь. И как серебрится снег.
Вдохновенно: "Был вечер чудный...".
Посильней подбирает слова.
Восхищаясь обыденным в будни,
Пусть и в самый канун рождества.
Вдруг звонок. Телефон. Отвечает.
То давнишний студенческий друг.
Волшебство за окном исчезает...
В темноте только матовый круг…
"О, привет! Как живешь?" - "Да, не очень.
Позвоночник. Кровать. Скукота..."
(Так небрежно - пустяк, между прочим).
"Вот звоню...

Я плачу, плачу, плачу -
так сильно слёзы меня душат.
Не получается иначе,
устала совесть свою слушать.
Пусть выйдет всё, что мне мешает,
что тяжестью легло на дно.
Как грязный снег весною тает,
коль, плакать долго суждено.
Я принимаю как леченье,
сей нескончаемый поток.
Выздоровления теченье,
сил очищающих, исток.
Скорей всего- дошла до края,
так невозможно больше жить
и все ошибки вспоминая,
готова душу обнажить.
В один момент пришло прозренье
что, представляю из себя.
Кипит...

В ночном полумраке проснулся я и притянул со стены циферблат.
Но стрелкою в глаз огрызнулись часы. О, этот их мертвенный взгляд!
Взревев от сверления по часовой, свернул я в обратный их ход.
И бросился прочь из глазницы пустой в глазницу окна на заход.
От скорости взлета развеялась мгла, явив в облаках синеву.
Под ней обнажилась холмами земля, земля обратилась вдруг в ню.
Без тела не смог я разинуть свой рот, на тело глазея без глаз.
И только решил совершить оборот, заметил знакомый анфас...