Обнажить

земля под небом облако над лужей
и птица между ними а ещё
шипит желание судьбины лучшей
на всё что в этой жизни хорошо

и глупый мир был тронут просвещеньем
отведав знаний сладкие плоды
что в путь позвали новым искушеньем
познать людской гармонии лады

познать влеченье к радости весенней
а осенью горчинку бытия
с ещё беззубым опытом сравнений
которым разродилась колея

он сын ошибок прошлых род от рода
и верный друг дорог и очага
заметил первый в матушке-природе
не просто...

Позабыта зима и метели.
Свежий день манит теплой весной.
А еще меня губы согрели,
Твоя радость и взгляд озорной.

Я тебя, открывая, желаю.
Запах тела, заливистый смех.
Восхищаясь волшебному маю,
Предвкушаю полуночный грех.

Ты как будто чужая планета,
Не понятна, но так хороша,
Что мне хочется ласки и света.
Я смотрю, на тебя, не дыша.

С твоих глаз не понятных раздумий
Отлетает любовь в небеса.
Обнажая в полете безумий,
Мои чувства, как душу слеза.

Чудесно отдыхать в тропическом раю.
Природой этой дивной … любоваться.
А в зной, я под дождём гулять люблю.
Потоком струй по коже наслаждаться.

Они в жару прохладой освежают тело,
Лаская нежно, словно поцелуями меня.
С души смывают горечь, чтобы пела.
И заряжают верою, надеждою маня.

Промокшая одежда к телу прилипает.
Неведомые чувства,… обнажая вдруг.
О чём болит душа, она лишь… знает.
Наверное, меня постиг… любви недуг.

Неуютная, буйная рань.
В палисадах черёмух кипенье,
Шевелит ветерка дуновенье
Приоткинув рассвета вуаль.

По низине, реки молоко
Расстилает парные туманы,
И как будто лакает сметану
Старый склон, как проказливый кот.

Это Русь моя - синяя, ранняя
Пьёт из трав ледяную росу!
Обнажая берёзы красу,
В хороводе кружатся венчальном.

На долины стекает рассвет
Умываясь росою медвяной.
Я от той красоты, просто пьяный!
И милее её, сердцу нет!

Сегодня праздник у меня, его ждала полгода,
Закончив все свои дела, я еду на природу.
За маленьким окном авто так и мелькают виды.
Тому, что мой ласкает взор, художник позавидует:
Зелёные там парки и зелёные газоны,
В зелёных маленьких кафе зелёные вазоны.
За городом зелёные леса, поля и рощи,
И, как ковры зелёные, луга их дождь полощет,
Зелёные обочины вдаль мимо проплывают,
А камышей зелёных ноги в речке утопают.
На даче, сплошь зелёной, есть и солнышко, и тень,
Зелёной...

В золотом венце гуляет лето,
Всюду его буйное цветенье.
Как напев красивый недопетый.
Рук влюблённых нежное сплетенье.
Небо улыбнулось васильками,
Цвета глаз любимой на рассвете.
Я иду цветущими лугами,
Чтоб мечту свою однажды встретить.
Солнце, облака раздвинув смело,
Разлеглось у отмели за рощей.
Обнажив коленей мрамор белый,
Женщины в реке бельё полощут

Соблазнительно, восхитительно
строит глазки апрелю Весна!
В своей ревности отвратительна
постаревшая мигом Зима.

Расползлась, посерев от бремени,
да брюзжит недовольная всем.
И сутулясь тяжестью времени,
обреченно уходит совсем.

Хохочет вслед ей юная Весна,
обнажая пленительный стан,
Ветер, щедро целуя в уста,
от истомы дышать перестал.

Дав пощечину веткой рябины,
оттолкнула, ударила в грудь.
Ветер вздыбился с яростной силой,
до утра никому не уснуть!

А...

По крышам старого квартала
весенний снег ползет устало,
и серый шифер, обнажаясь,
парит на солнце, подсыхая,
чуть искривленный и хмельной.

Я вновь в стране пятидесятых,
где толстостенные дома
свои болезни открывают –
потеки, трещины, лепнины
остатки все еще живые
и крыш залатанный пейзаж.

И почему-то мне нужней
и интересней эти стены,
в которых между рам видны
авоськи, баночки с соленьем,
чем учреждения без крыш –
прямоугольны и надменны.

И признаваться мне в любви
лишь...

Черный дым очернил,
Что и не было чистым.
По живым прочертил
Пулей снайпера выстрел,

Тот пролом, что трещал
Вторя снайперским пулям,
И, расторгшись, встречал
Губ гнилых поцелуем,

Тех, кто падал в его
Беспросветную бездну,
Тех, кто чист, кто с грехом,
Пел прощальную песню

Стоном, криком души,
Изрыганьем проклятий,
И в глубинах душил
Крик, сжимая объятья…

Этой трещины нет
На полях страшной брани,
Но ее виден след
На сердцах рваной раной.

Ее ломаный край
Бритвой...

По городам, по вокзалам, разъездам и станциям,
По колее незнакомой и всеми заброшенной,
Снова бегу в никуда от ненужного прошлого,
Снова, зачем-то вперед по житейским инстанциям.

В новый приют постучусь в роли путника странного,
Только ж не впустят опять, сделав вид, что не слышали.
И под своими надежными, прочными крышами
Тихо дождутся ухода их гостя незваного.

Да и какое им дело до грёз ненормального,
Что он пытался сказать и на что он надеялся?
Только коварный туман, наконец-то...