Обнаженная

Возвращение в страну жарких глаз...
В открытом блокноте пока ничего,
Кроме предчувствий, подступающих к горлу...
И входит нежность в откровенном декольте,
Касается запретного плода танцовщИца...
Нежных ступней движения легче, чем воздух...
Слетаются бабочки букв.
Святое распитие строки...
Поцелуй в руку Господина.
Сон под моими ладонями.
Я целую каждый день в губы поэзию и её,
Обжигая пальцы о их нежнописание,
В той безупречности обоих,
Направляясь в огонь торжества вторжения...

Черная река строки
Так сиротливо и всесильно разливается у предсердия.
Ветром колышимая нежность,
Как легкий платок на плечах Магдалены.

Эта любовь, что светится чем-то вечным,
Вернувшимся на круги всея ветров...
В глазах отмеряно так длинно -
От узнавания нежного, до кубков ледяных
В нелепых пальцах...
Отобрази на моем позвоночнике каждую сутру любви...
Отобрази в моем сердце дыхание любви...
Отпуская нас в этот последний поход по воде,
Врезанный глубокой линией в ладони...

"Если мы живем, для Господа живем.
Если умираем, для Господа умираем.
Живы мы или мертвы, мы принадлежим Господу"
Послание к Римлянам святого апостола Павла
глава 14, стих 8.

Опадающие листья -
Дети, опустившиеся на колени перед отцом.
Возьми их за руку,
Проведи их сквозь ночь,
Сквозь безголосие,
До исхода последнего из них
Я присягал быть...
Говоришь и ты так, как говорил первый и скажет последний...
Где тело жизни будет трещать по швам...
Обетованное твоим глазам!
В...

Властелины того, что потеряли,
и пленники того, что храним...
О, близкий мой...сполна мой день...
Поручители мои - сердце и любовь,
Приручение огня Красоты
в оболе холода и молчания...

Голод, я срастался с тобой,
Мне было слышно, как пыталось заговорить моё сердце, обо всем,
что я люблю по-настоящему.

Переболевший тобою живёт тобою...

Подвенечная Красота,
Я позволял себе пить твою обнаженность,
твой свет, твою тьму...
Мы имели с тобой дитя. Мы дали ему имя.
Детство его...

Мы мертвы, когда одеты...

Я зову тебя с собой насытить твоё молчание, любовь моя,
Туда, где черными клавишами бесконечной музыки дышит белое.
Помнишь, как среди обнаженного доверия
Теплый ветер дыханья медленно раскачивал слова.
Лето твоих песен во мне,
Во всех касаниях, что обретали звуки вслед за моею рукой...
Оспаривая право на тебя...
Эта нежность и эта страсть,
Эта грация бабочки,
Этот контур медлительной луны,
Эти губы, что знают все правила поклонения,
Эта поэзия нежности...

Я буду вслух читать стихи сегодня, на бархате ночи,
Прикосновением черной орхидеи к телу...
Строками обнажая тонкий след поцелуя на твоих запястьях
Сумасшествием, звучащим в крови.
Когда ты идешь во тьме на зов моих рук,
Мягким глотком пить тебя...
Знающие цену наслаждения...
Первый глоток - жажда, второй - страсть...
Пыльца цветов на пальцах - эстетика цветенья,
Совершенная каллиграфия обнаженных поцелуев...
Снять с тебя одежду, под которой ты так долго молчала...
Я выберу тона...

Пальцы рисуют:
Сначала губы
Потом ключицы,
Спускаются ниже...
Отзываются дрожью.

Как бабочка – обнаженность...

Наслаждение затяжного прыжка...
Мёртвая петля желания перехватывает горло...
Воск танцует на теле...
Откровения обжигающих контрастов
Каждой каплей звука...
Ещё так тепл след огня на воске...
Письменность губ...
Собирая в иероглиф невидимые вены любви
Руками переплетаясь с речью,
Пробуждается трепет.

Влажный ритм...
Твои бедра встречают язык пламени,
И медленно...

Где времени наперерез
Так тонко и так обнажённо,
Где взмахи альтов
Как глубокий поцелуй
В твоем кровосмешенье с скрипкой...
Струнная легкость...
Я давно так не дышал!
Ночь резонирует над альвеолами касаний,
В безмерностях и расстояньях
Вновь растворений маленькая смерть.
Ханами сердца моего -
Сочится звук, отдав мгновенью умиранье звука...
Ловец огня... сквозь хрупкость нотных ликов
Я именую жизнь летальностью тебя,
Именованием забывчивости чтенья
В земных обычаях с их хищностью...

Горячим ритмом бьется, задыхаясь...
Железом по ладоням и слезами
Смятенье слов, звучащее словами,
Над лакримозою с шипами грёз.
Сквозь терпкий привкус пальцев всуе верных?
Задеть рукой, прощаясь на мгновенье,
Как отзвуком заката в день печали,
Слушать романс измученного лета
И засуху, как фрески, изучать.
Как тихость не шагов, а ожиданий
Жизнь - церемония для путеводных нервов,
Цветы, несущие земле свои дары.
Любовь моя, суровы эти земли,
Любовь моя, всем утомленьем нашим
Восходит...

Друг мой,
Вы помните как давно люди не писали друг другу писем?...
И вот пришло Ваше письмо... оно - как облака под кожей...
Если и быть в этом мире, то трепетом на обнаженной стали...
в ярких и мягких нитях идущих то небом, то водой, но непременно идущих...
В ампуле имени нас - жизнь и смерть...Бездонна, беспощадна, сиротлива и так...пронзительно - тонка, где-то в самом начале Широких Лестниц, сердца говорящая на чистом листе души...
Смертельный закон белого листа - умирай всегда...