Обнажать

Смотрю завороженно я на облака......
Рисует небо мне и горы, море, солнце...
Тебя, твой образ нарисую я сама
И постучишь нежданно птицею в оконце.
Ты- южный ветер, до безумства нежный.
Я не боюсь перед Тобою Душу обнажить...
Раскинется пред нами океан безбрежный.
Так хочется смеяться, плакать....просто Жить.
Я не боюсь, открывшись,стать ранимой.
И не хочу случайно ранить Вас!
Когда и ТЫ и Я - едино...
Что пожелаем, сбудется тот час...

9 сентября 09г.

тихая ночь над городом
зажигает звезды фонарщик морфей
а реки облаков текут невидимо
над крышами в непроглядной тьме
увлекая за собою сны
и беззащитные души
в океан обнажившейся тайны
где всех сплавляет до слияния
г л у б и н а

Я открываю глаза
вижу тебя пред собой
нежный взгляд по губам
и касанья рукой
твои мягкие губы
опускаешь ресницы
прижимаешь к себе
словно все это снится
твои сильные руки
обнажается тело
ты скользишь как по льду
так как я бы хотела
тело бросило в дрожь
ты коснулся груди
ты настойчиво сжал
ладонью бедра мои
ты ждешь продолженья
я уже вся твоя
я чувствую телом
как ты входишь в меня
сердце бьется в груди
участилось дыханье
пальцы сжались в кулак
тело стонет в желаньи
трепет...

Не поет песен душа,
Застилает глаза пелена,
Я устала все время бежать
От врагов, от друзей, от себя…

От бессонных ночей пустоты,
В ней все звуки сливаются в крик,
Повсеместного уха толпы,
Он, увы, еще не достиг.

В череде сентябрьских дней
Под унылым осенним дождем,
Замерзаю я все сильней,
Забывая имя свое.

Оголяет осень леса,
Обнажая душу мою,
В ней осталась одна хандра,
О которой я Вам пою.

Лирическое отступление
К четвертому циклу "Сказки заповедного леса"
Сага о снежной розе

Она цвела упорно до мороза,
Страх потеряв, чего еще бояться?
Прекрасная, изысканная роза,
Морозу продолжала улыбаться.

Когда Кащей пронесся над полями,
От древней дикой лютости зверея,
Над белыми, холодными снегами,
Вдруг роза заалела, для Кащея.

Сначала он виденью не поверил,
Умерил пыл, спустился к ней поближе,
И боль, и ярость вдруг в душе Кащея
Обнажена: - Люблю и ненавижу...

Мужчина ждет у осени в плену,
Очнулся, он опомнился внезапно,
Забыл дела, и в чувствах утонул,
И начал жить красиво и с азартом.

- О, бес в ребро, ведь осень на дворе,-
Ворчит старушка с грустью и укором,
А он букет захватит, он успел
Ее догнать, и встретиться им скоро

Там на опушке, где кружат в тиши
Все золото лесов и весь багрянец,
Он так прекрасен, ты к нему спешила,
И был великолепен этот танец,

Когда одежды падали легко
А в обнаженном теле столько власти,
Мужчину...

Весною рояль зазвучал удивленно,
А летом нам пела влюбленная скрипка.
Но осенью слышу я дрожь саксофона,
Как страсти внезапной мираж и улыбку.
Пусть в зимнюю стужу гитара прорвется,
Еще до зимы нам дожить, моя радость.
Но это усталое дивное солнце,
И страсть моя вновь саксофону досталась

№№№№№№№№№№

Если в мире осень наступила,
То мелькнет мужчина в листопаде,
Кажется, уже ты отлюбила,
Но пришла к Яриле и Усладу,
Обнаженной страсть еще прекрасней,
Нагота пугает нас едва ли...

Почему толпа гудит,бросает,
С земли камни в идущих крича,
Император Юлиан ответ тот знает,
Тяжкий крест на плечах неся.

Он хотел, чтоб воссияло солнце,
Чтоб восстали из пепла они,
Вечно юные сыны громовержца,
Боги силы и справедливой войны.

Он галилеянину бросил вызов,
И христианские заветы отверг,
Он сорвал с себя черную ризу,
Обнажив свой дремлющий гнев.

Вновь звучат вакхальные гимны,
И вина реками текут,
Козлоногие пляшут сатиры,
Свои песни Вакху поют.

Но боги были...

Исчезает любовь,
Будто с глаз пелена.
Поселяется боль
Там,где пела весна.
Облетает листва,
Кроны вмиг обнажив.
И напрасны слова,
Если столько в них лжи.

Прощай!Мы расстаемся с тобой.
Пойми.Когда уходит любовь,
Зачем хранить погасший очаг?
Позволь,я сделаю первый шаг.
Я знаю эту боль!
Прости меня,любовь!

Если тонок сосуд,
Быть разбитым ему.
Ни участье ни суд
Нам людской никчему.
Не сумели сберечь,
Не смогли уступить.
Наших радостных встреч
Обрывается нить.

Прощай!Мы...

Хулиганил октябрь
в позабытой лесной деревушке,
Свежим ветром вокруг
оголяя вершины дубрав.
Но забыты мы не были:
Запад российской старушке,
Старику на лежанке
желал человеческих прав.

Уезжали евреи,
а власть их за полы держала -
"Не пушшу!" - упиралась
и - радио било в набат.
И, треща, на "Свободу"
"глушилка" с боков наезжала.
Но она и сквозь шум
за евреев "режим" не прощала:
За каких бы то ни было
сирых кинжал обнажала -
Ведь, понятно, еврей
был "Свободе" ни...